Сердце Зверя (СИ)

Вслед за вскриком послышался топот, а в следующую секунду кто-то сдернул его со спины хрипящего оборотня, к которому уже подбежали врачи с упаковками пластырей и бинтов. Учитывая скорость регенерации омег, о ране можно будет не беспокоиться уже через несколько дней.

Саске дернулся, высвобождаясь из рук одного из прибежавших-таки охотников. Катану пришлось отбирать у другого; чуть поодаль стояла окликнувшая его Сакура, рядом с ней – Суйгецу и Карин, которая с невероятной жалостью смотрела на продолжающего хрипло рычать оборотня.

- Ты какого черта делаешь? – накинулась на Саске Сакура.

- Самозащита, - буркнул тот раздраженно.

- Да неужели? Ты пытался его просто убить! – продолжала бесноваться Сакура. – Ладно, вали отсюда. Не попадайся мне на глаза минимум три дня, - внезапно успокоившись, махнула она рукой.

Саске фыркнул и, с тоской посмотрев на залитый кровью клинок меча, убрал его обратно в ножны. Кивнув Суйгецу, он молча отправился домой. До рассвета оставалось всего ничего.

Дождавшись, когда он скроется из виду, Сакура повернулась к Суйгецу.

- Вычеркивай его из списка, не прошел.

Суйгецу пошуршал бумагой в кармане и наконец вытащил небрежно свернутый лист. Сакура поджала губы, глядя на такое жестокое обращение с документами, но смолчала.

- Поверить не могу, что вы выпустили Зверя и отправили его гулять по улицам только потому, что хотели проверить Учиху, - проворчал Суйгецу, размашисто вычеркивая имя Саске из длинного списка. – Он же мог покалечить гражданских!

Сакура развела руками.

- Считай это испытанием на вменяемость, которое Саске не прошел.

- Да уж, - Суйгецу отдал ей мятый лист, задумчиво глядя на Карин, которая продолжала жалостливо следить взглядом за Зверем, которому сковывали руки.

Три дня Саске честно не попадался Сакуре на глаза. Точнее, он безвылазно торчал дома, умудрившись со скуки затеять генеральную уборку и освободить от хлама целую комнату, которая использовалась им в качестве кладовки. Выбрасывать вещи Саске вообще не любил, даже сломанные и безнадежно устаревшие. Он относился к этому философски: «А нет, вдруг пригодится, оставлю. А это починить можно!». В результате у него, как у сумасшедших бабушек, вся комната почти до потолка оказалась забита коробками, ящиками, тумбочками…

Делать было нечего, и Саске, скрепя сердце, принялся выбрасывать все подряд. В конце концов, комната могла для чего-нибудь пригодиться. Она была нормально обставлена, но всей обстановки под кучей хлама не было видно вообще.

Поразмыслив, Саске решил, что если выбрасывать – так все, и в результате он весь день пробегал со второго этажа до ближайшего мусорного бака и обратно, таская тяжеленные коробки и ящики, доверху набитые всякой ерундой. Саске и не знал, что у него сохранилось пять плееров, несколько доисторических видеомагнитофонов и даже зачем-то старые кроссовки, от которых остались практически одни шнурки. Поражаясь самому себе, Саске весь день таскал барахло к баку, мысленно обзывая себя помоечной крысой.

К вечеру вымотанный донельзя Саске вылил сероватую от пыли воду, сполоснул тряпку и, вымыв руки, отправился внимательнее смотреть на получившийся результат. Свежая и просторная комната, освобожденная наконец от ненужной ерунды, так и просилась стать наконец жилой, но переезжать в нее Саске не собирался. Гостевая комната на всякий случай никогда не помешает.

Завалившись наконец на диван в гостиной, Саске с облегчением глотнул виски и щелкнул пультом от телевизора. Шла типичная вечерняя программа для дураков – какая-то потрепанная жизнью женщина упорно спорила с собравшимися в студии «экспертами» на банальнейшую тему. Женщина пылко заявляла, что Гильдия Охотников – бесполезная и даже вредная организация, благодаря которой в мире процветает несправедливость и жестокость. Ведь эти жестокие охотники периодически режут несчастных омег, выдавая потом эти убийства за самозащиту! При этом женщина всячески одобряла Гринду и несколько городов помельче за правильную толерантность. Саске скривился, услышав, что Гильдию надо срочно расформировать и пойти мириться с оборотнями.

- Ну да, - буркнул Саске, допивая виски и выключая телевизор. – Даже если и есть не долбанутые оборотни, в полнолуние они все равно станут долбанутыми. Посмотрел бы я на эту миролюбку, когда за ней в полнолуние погонится озверевшая стая.

На четвертый день окончательно заскучавший Саске все-таки решился зайти в штаб. Сакура обычно не умела долго на него злиться, а значит, вполне может уже оттаять и подкинуть ему какую-нибудь работенку.

Едва не заблудившись в путаных коридорах здания, Саске наконец выбрался к кабинету Сакуры… И замер, порадовавшись тому, что не вышел из-за поворота сразу – пока его не заметили.

- А если он узнает? – неуверенно спросил Суйгецу застывшую у дверей своего кабинета Сакуру.

Судя по нервному шуршанию, он пытался комкать какой-то листок.