Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть 2

– Верно, из кареты меня хотя бы не гнали.

– А… Как же…

– Проэмперадор Олларии не понимает, как тебя можно хоть откуда-то выгнать, – перевел Марсель. – Я тоже.

– У Перта с воображением лучше. Он пытался выставить меня даже при Морене, а выбившись в коменданты, стал совершенно невозможен.

3

Рокэ в самом деле мог уйти, все время мог! Сестра осталась бы жива, и Айрис, и Моро… Дикону было бы не за что мстить Катари, Альдо бы погиб иначе, а может, и не погиб бы вовсе. Только Ворон выбрал Фердинанда, который его предал дважды! Приказ сложить оружие тоже предательство, хотя Первого маршала никто не ждал, и меньше всех – Альдо с Люра. Сюзерен вечно выбирал самую подлую дорогу, Левий это верно подметил, но Рокэ! Променять Талиг и свободу на паршивого толстяка…

– За что?! За что вы его так любили? Это… ничтожество?

– Вы имеете в виду его величество?

Прежний Робер от подобной вежливости заткнулся б на полуслове, нынешний подтвердил:

– Да, Фердинанда Оллара.

– В Багерлее я его ненавидел. Больная голова вкупе с невозможностью распоряжаться своим временем способствуют помрачению. В ловушку я загнал себя сам, а винил других. Отвратительное состояние.

– Погодите. – В чужие души лучше не лезть, но остановиться не выходит. – Если Перт был с вами, вы могли увести и короля.

– Не мог.

– Рокэ!

– Оллар был большим королем, чем казалось. В том смысле, что считал своих подданных людьми, о чем и вспомнил, когда прошел первый ужас. Фердинанд уверился, что ему лично ничего не грозит, и тут известный вам молодой человек объяснил бедняге, что в случае неподчинения или побега расплатятся заложницы, а господа Айнсмеллер и Морен показали, как именно. Этого хватило, короля на побег еще смогла бы уговорить королева, но не Перт.

– А вы?

– Я мог лишь выполнить приказ. Или не выполнить, если он подвергает августейшую особу опасности. Впрочем, мы не виделись – Фердинанд был ненадежен, а Перт любит не только Талиг и Багерлее, но и семью, к тому же начиналась судейская мистерия.

– Катари догадалась… – «Ты не представляешь, как Фердинанд любит Алву. Боюсь… Боюсь, ему обещали сделать что-то со мной…» Тихий, отчаянный, безнадежный голосок, и поступки тоже отчаянные. – Догадалась, что король боялся не за себя.

– Ее величество была догадлива.

Все. Разговор оборван, дальше молча меж сухих, нестрашных стен. Просто подземелье, просто дорога, просто память… Прости, Ворон, только ты врешь. Ты любил, хоть и пытался себе этого не позволить, потому и каменеешь или хватаешься за гитару, но сейчас у тебя ее нет. Даже без струн.