Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть 2

– Я и сейчас доволен, – блеснул логикой Штурриш, – но мы-то губу раскатали раз на пять, не меньше! Нам только за Марагону, ну, как возьмет ее старикан, такие выплаты обещали, а тут сперва Ахтентаннен – вот как проклял его кто – к Трем Курганам припоздал… Говорят, фельдмаршал его, как объявился, чуть живьем не сож… не скушали. Ну и это безобразие в конце: мало, что фрошеры уползли, так ведь половина осадного парка – в дрова… Простите, это мои.

Руппи тоже заметил две проступившие во мгле тени, но, разумеется, никого не узнал, а ближайший «забияка» уже склонялся к первому из призраков. Короткий тихий разговор, взмах руки – «стой»! Ну вот, хоть что-то начинает происходить. Фельсенбург погасил неуместную улыбку и обернулся к напрягшемуся каданцу.

– Раз ваши, вам и слушать.

– Так точно.

Пришпоренная кобыла прыгает вперед, отнюдь не галантно хрюкает раздосадованный Морок, сзади звякают сбруей кони рейтар. Ничего, ждать недолго, Штурриш уже возвращается, и физиономия у него довольней некуда.

– Господин фок Фельсенбург, – вот ведь мелочь самолюбивая, банальному «капитану» докладывать не хочет, – ребята нашли дозор. Прямо на пути! Обложили и ждут команды.

– Сколько их там?

– Десяток, – чуть не пляшет наемник. – Половина дрыхнет по кустам, остальные у костра. Костер их и выдал, голубчиков. Режем?

– Давайте. – По трое «забияк» на одного – должны управиться быстро. – Только тихо, как вы тут недавно обещались. Шуметь будем позже.

– А то мы не понимаем! – Штурриш опять приподнял шляпу, похоже, это было привычкой. – Счастливо оставаться.

Быстрые силуэты словно бы растворяются в ночном киселе, очень хочется за ними. Нельзя, и еще больше нельзя дергаться – смотрят. Торчат за спиной и таращатся. На Олафа тоже таращились, а Ледяной стоял, заложив руки за спину, успокаивая одним своим видом. Вот оно, первое правило хоть капитана, хоть адмирала – стой или сиди в седле, как монумент. До подчиненных не должно дойти, что от тебя сейчас ни кошки не зависит и ты можешь только ждать. С умным видом. Для принятия оного Руппи принялся считать, благо в минуте есть, было и будет шестьдесят секунд, а часы лучше не вытаскивать, темно и не так истолкуют.

Один, два, три… Слишком быстро. Четыре. Пять. Шесть… Двадцать семь. Двадцать восемь… тридцать шесть… и пятьдесят… и триста. Сейчас Штурриш со спешенной шайкой добрался до своих передовых… окружили… а если там ждут? А если там волки? Ну что себя пугать-то… «Забиякам» не впервой, а китовники у костра всяко не «быкодеры» и не фрошерские «кошки».

Впереди тихо, за спиной вздыхают лошади и невнятно бормочут рейтары, а стоящих чуть дальше мушкетеров уже не слыхать – туман глушит близкие звуки, это Руппи помнил еще по Полночному морю. Шорохи и даже крик туман слизнет, а вот выстрелы, пожалуй, в лагере услышат.

И третьи триста… И еще раз сначала… Один. Два…

Ожидание закончилось внезапно – впереди и чуть сбоку замелькали вспышки потайного фонаря, в ответ кто-то махнул своим. Вернулись! Переводим дух – первый барьер взят чисто. Правда, барьерчик простенький, но ведь и на таком можно споткнуться.

– Вы слегка задержались, капитан.

– Малость сбился на обратном пути, виноват. – Ага, виноват он, а почему рожа такая довольная? – Но ведь не так и далеко проскочил. Все сделано! Без стрельбы, вы ведь здесь ничего не услышали? Так? А до их лагеря вчетверо дальше, и туман сгущается, скоро жевать можно будет.

– Пусть сгущается. Возьмем друг друга за хвосты – не потеряемся… Передайте там, идем!

Глава 10 Дриксен. Зумпфвизе 400 год К. С. Ночь с 19-го на 20-й день Осенних Волн

1

Полузатоптанный костер и тела китовников остались далеко позади, и Руппи очень хотелось знать, когда их найдут. Пойдет же кто-нибудь проверять! Дежурное начальство не может оставить подчиненных без присмотра на целую ночь. Столичные – из-за фанаберий, а горники слишком хорошо знают, как из тумана, дождя, метели возникают враги.

– За час-полтора кто-то непорядок с караулом да обнаружит, – убеждал Фельсенбург не сколько брата Ореста, сколько себя. – Пока осмотрятся, пока вернутся в лагерь и доложат, пока кто-то что-то решит, мы уберемся, а там и рощи.

– С туманом вы угадали, – поддержал монах, – почему бы не угадать и со всем остальным? Когда развиднеется, можете сказать?

– Рассветет раньше, – Руппи для порядка завертел головой, – мы сейчас должны быть как раз между лагерем Гетца и трясинами.

– Мне тоже так кажется.

Ни молитв тебе, ни поучений, одно слово, адрианианец! Правила, по которым живут «львы», нравились Фельсенбургу все сильнее, но сейчас капитан предпочел бы спутника поболтливей. Того же Штурриша. Пусть каданца порой и хотелось огреть чем-нибудь тяжелым, зато своей трепотней он разгонял кишащие в тумане страхи.