Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть 2

– Если бы меня убили, я бы не стала женой пастуха, а казар не нарушил бы договор, только я даже в брачную ночь хотела жить. Мухр’уке этого не понять, хоть она и меняла мне пеленки. Казарская семья для нее не люди, а что-то вроде гор… Я доскажу?

Матильда оторопело кивнула. В Алате сестер, случалось, убивали, особенно если те влюблялись во врагов, но чтобы так?!

– Ночью, – безмятежно начала не убитая братом сестра, – поднялся туман, а когда он рассеялся, вход в долину исчез, и никто не мог его отыскать. Царь вернулся в столицу, приблизив к себе тех из женихов, кто не молчал о том, что в Саймурии дурно. Миновал год, и оставленные в горах воины донесли, что в долину опять можно войти, однако в ней нет ни мужчин, ни женщины, только странные птицы, что слышат лишь себя. Это были тергачи: много ярких петухов и одна серая курица. Вы хотите узнать, кому досталось царство?

– Разве оно не тогда погибло? – Что бы было, если б агарисских сидельцев вместе с внуком на год бросили в горах? – Наследников не осталось, все и растащили…

– Саймурское царство лишь начиналось. Оно не могло не стать великим, ведь в нем не осталось слышащих лишь себя глупцов.

2

Карло Капрас доносчиков презирал и как бывший гвардеец – доносят хитрозадые партикуляры, и как нанюхавшийся пороху вояка – доносят столичные шаркуны. За свою не столь уж и короткую жизнь Карло не раз мог чего-то добиться, накатав подлое письмишко, но брезгливость всякий раз брала верх. Теперь она опять трясла лапами, только другого выхода не имелось. Карло уныло перечитал составленный рапорт. Он ни в чем не грешил против истины, описывая как артиллерийские нужды корпуса, так и позицию мирикийских литейщиков. Увы, справедливое и законное требование, будучи изложено казенным языком, превращалось в самую настоящую кляузу. Дескать, доблестный Капрас рвется защищать отечество и обожаемого императора, а корыстные мирикийцы чинят ему препоны.

На деле же симпатичный пожилой управитель разводил руками и монотонно объяснял, что из Паоны денег не шлют с весны, те, что были, давно кончились, вот работы в мастерских и замерли. Мирикиец не грубил, не дерзил, говорил округлыми, гостеприимными фразами, но смысл был предельно ясен: не будет денег, не будет и работы. И те полтора десятка уже отлитых, но не оплаченных казной полевых пушек, так хорошо подходящих к задумкам Ламброса, маршалу тоже не отдадут. Вот оплатите, и пожалуйста – мастерам надо что-то кушать, и вообще порядок есть порядок.

Доводы были неубиенными, но нужной суммы у Капраса не имелось. Как и желания врать. Когда умолкший управитель выжидательно глянул на гостя, тот железным голосом объявил, что «доложит», хоть и не уточнил, кому именно. Сгинувших губернаторов это не касалось, а Сервиллионик отнюдь не походил на человека, которому можно спихнуть артиллерийские заботы. Взяться-то он возьмется, только результат вряд ли кого порадует. Оставалось написать в Паону, и маршал написал. Он просил денег на дело, а выходил форменный донос. Хотя… столичные мозги устроены особым образом, вот возьмут да и поймут раз в жизни как надо.

– Агас! – окликнул маршал, не отрывая взгляда от своей писанины. – Прочитай и скажи, что на это скажут в столице?

– Скажут? – бывший гвардеец, а ныне много больше, чем адъютант и чуть меньше чем советник, зрил в корень. – Или сделают?.. Разбойников и их пособников Лидас врагами императора уже объявил. Я боюсь…

– Я тоже боюсь, – перебил Карло. – Хорошо бы добыть средства своими силами.

– Мой маршал, откуда?

– Вот именно, откуда? Ладно, ступай.

Пушки были нужны. Очень, но на пути к ним во всей красе стоял один из самых щекотливых в империи вопросов – о деньгах. Капрас поморщился и хлопнул ладонью по очередному – сколько их было и сколько еще будет? – трактирному столу. До сих пор корпус не бедствовал: в Кагете помогали Хаммаил с Курподаем, потом Лисенок постарался облегчить гайифцам обратный путь, да и на родине власти обеих провинций оказывали всяческое содействие. Надо думать, немалое число привыкших наживаться на казенных поставках хитрецов чувствовали себя обворованными, но это все касалось текущих надобностей, а вот пушки…

– Господин маршал, письмо привезли. – Йорго скучает, значит, ничего особенного. – От господина Турагиса.

– От Турагиса? – Рановато, причем во всех смыслах. С прошлого послания не прошло и недели, а Гирени еще ходить и ходить… Хотя кто его знает, могла упасть, испугаться, да мало ли?! – Кто привез?

– Слуга, похоже. Из старших.

– Пусть заходит, – велел Карло и, не утерпев, подошел к окошку. У ворот держал в поводу коней какой-то дылда, еще двое – тоже здоровенных и широкоплечих – расположились чуть поодаль, под навесом, и уже вовсю заигрывали с дочкой трактирщика. Понятно, без охраны по мирикийским дорогам лучше не ездить, но что такого случилось, что опальный стратег погнал в дорогу четверку слуг? Явно не худших.

– Господин маршал, к вам. – На сей раз адъютант чеканил, словно в не к ночи будь помянутой Коллегии: – От стратега Турагиса.

– Очень хорошо.