Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть 5

Вальдес не сомневался, что добившая дриксенский флот буря была странной, но чем именно, сказать не мог. «Ведьмы» ее не поднимали и поднять не могли, а сам Ротгер никаких фокусов от погоды не ждал, хотя всегда знал о большом ветре за пару дней. И сейчас он тоже ничего не почуял! На Мельниковом адмирала, ясное дело, не было, а Райнштайнер, Ариго, Придд с Арно и Давенпорт чувствовали с вечера непонятное напряжение, не более того. То, что скоро, очень скоро случится нечто страшное, Давенпорт сообразил немногим раньше лошадей, но в Вержетте кони не беспокоились, да и сам буран пережившему Мельников Бертольду не показался чем-то запредельным. Просто ветер? Тогда почему Вальдес не предупредил? Слишком далеко от моря? Не подумал, что важно? Нет, адмирал не дурак, дураков здесь вообще нет. Ловушка сработала, как и ожидалось, Заль в нее честно угодил, а Ротгер, совладав со своим норовом, пожелал кадельцам счастливого пути. Все шло отлично, и тут разыгралась погода. Неожиданно, в неудачном месте и в неудачное время. Бесноватые шарахнулись в сторону и, к счастью, налетели на альмиранте, который принял бой. У «зайцев» четырех-пятикратное превосходство, но если Вальдес продержится до подхода подкреплений, шанс выровнять положение будет, нет – нечисть хлынет назад, в Западную Придду. Сам Заль, если его не сдует, до Салигана рано или поздно доберется и кого-то уведет с собой, но собирать по рощам дезертиров не станет. Значит, делать это придется самим, едва закончится свалившаяся на голову неразбериха.

Поворот, очередная пустошь остается за спиной. В Гельбе пришлось бы пробиваться сугробами, здесь же под лошадиные ноги ложились нещедро присыпанные снегом поля, перемежающиеся лощинами да оврагами. За горелым тополем – короткий, на полхорны, переход на рысь: кони должны отдышаться. Теперь можно говорить, ветер больше не заталкивает слова назад в глотку, и начнем мы со свободного дукса, который сам на себя не похож. На окружающее внимания почти не обращает, на спутников – тоже, спасибо, хоть с седла не валится.

– Раймон, – теперь кони идут стремя к стремени, – что ты чувствуешь?

– Я же вроде объяснял, – Салиган будто прислушивается или видит, что творится дальше, за чернеющими рощами, – гадость. Как масла для лампы глотнул. Вонючего.

– Нового ничего?

– Нет, только старое подросло. Убить бы кого-нибудь…

– Потерпи, убьешь.

Теперь Дювье. Проныра охотно переходит на шаг, позволяя бывшему сержанту догнать Проэмперадора. Ничего, парни Рединга люди знающие, обойдутся без присмотра.

– Капитан, вы ничего не чувствуете?

– Нет, Монсеньор.

– А если сравнить со Старой Барсиной или осенними боями на Кольце?

– Так не понять же пока ничего! Как доберемся, сравню.

– Бурь там не было? Либо во время боя, либо сразу после? Эпинэ ни о чем особенном не упоминал?

– Не помню такого, – южанин слегка нахмурился и добавил: – Вот капи… генерал Карваль про Надоры говорил. Что там из-за Окделла с Тараканом трясется.

– Спасибо. – У Дювье опыт, которого нет у прочих, и опыт этот подсказывает: что-то не так. К бою капитан, по глазам видно, готов, но явно пытается подготовить себя еще и к сюрпризам. – Про эсперу не забудьте.

– Монсеньор, я все помню.

Проныра встряхивает гривой и фыркает, дает понять, что можно и побыстрее. Можно. И нужно, цель не столь и далека, лошади выдержат.

– Передайте вперед. В кентер.

Итак, соратник Эпинэ ничего не чувствует и не узнаёт, другие, скорее всего, тоже. Все как обычно: люди готовятся к бою, с вопросами и за указаниями к начальству никто не лезет, скачут молча. До Вержетты остается всего ничего, а праздник стихий, судя по тучам, силу все набирает и набирает. Дювье вспомнил про Надоры, а там, прежде чем затряслись горы, повалил снег и валил долго.

Кавалерия втягивается в большую лиственную рощу, густую, с кустарником. Спешка спешкой, но оглядеться и выбрать лучшую дорогу надо.

За нешироким полем, прямо поперек пути – еще две жидкие, насквозь просматривающиеся рощицы с проходом между ними, за рощами – местный тракт. Если пересечь и его, в четверти часа кентера будет долгожданная Вержетта, а если повторять путь Бертольда, придется забрать западнее, делая крюк и тем избегая возможной встречи с залевцами, только стоит ли это потери времени? Большими силами «зайцы» ходят лишь по трактам, в полях если кого и встретишь, то самую мелочь…

– Встаем. Выслать разъезды.

Лошади машут хвостами, выдыхают струйки пара, всадники, не теряя времени, обтирают их чем придется. В спутанных ветвях чернеют пустые гнезда; в Гаунау перед землетрясением кружили и орали птицы, здесь до весны орать некому. Тихо, серо, ветер внезапно даже не стих, притворился мертвым, надолго ли? Кусты бересклета еще держат розовые, похожие на цветочки плоды, очень немного, но серятина из-за них становится муторней.