Сердцедёр

Она повернулась и, всхлипывая, пошла прочь. Должно быть, бедняжка его ненавидела. Психиатр улыбнулся при мысли о том, что с этой точки зрения психоанализ, пожалуй, удался. А потом, все забыв и легко подпрыгнув, он схватил на лету зазевавшуюся бабочку и с удовольствием проглотил ее.

XII

13 июля

Перед окном была ровная, покрытая гравием площадка, где дети вовсю играли после обеда в ожидании няни, которая, накормив взрослых, должна была прийти за малышами и уложить их спать. Из окон столовой было отлично видно, как они играют. Поскольку Жакмор сидел лицом к окну, то на него и возлагалась обязанность наблюдения за детьми. Клементина, сидя напротив, рассеянно скатывала шарики из сдобных сухариков; неблагодарный, по правде сказать, труд. Жакмор и Клементина виделись теперь только за едой. Казалось, ей хотелось, чтобы он продолжал жить в доме, но ни о чем серьезном она с ним не разговаривала, да и он, в свою очередь, избегал тем, касающихся ее или себя.

Беложо, насупившаяся и молчаливая, внесла блюдо и поставила его рядом с Жакмором. Он открыл крышку и вежливо сказал:

— Пожалуйста, Клементина, сначала вы.

— Нет-нет, блюдо приготовлено специально для вас. Особое кошачье лакомство, — сказала она, лукаво улыбнувшись. Он стал рассматривать кушание.

— Да ведь это легкое! — радостно воскликнул психиатр.

— Совершенно верно, — ответила Клементина.

— Я бы предпочел его в сыром виде, но все равно, так приятно, что вы обо мне подумали. ...Вы просто ангел, Клементина.

— Вы мне ужасно симпатичны, это так, но все же смотреть, как вы едите сырое легкое, я бы не смогла.

— Да, конечно, конечно, — сказал он, накладывая себе на тарелку изрядную порцию. — Ну, давайте поговорим о легком! Это что-то особенное! Куда там до него всем мышкам и птичкам вместе взятым.

— Очень рада, что вам нравится, — ответила она.

— Птички, оно, конечно, тоже неплохо, — заметил Жакмор, — если бы не эти отвратительные перья! Бррр...

— Вы правы, — сказала Клементина. — За удовольствие приходится платить. А какого вы мнения о мышках?

— Только для забавы, но вкуса никакого, — сказал Жакмор.

— Итак, подобный опыт делает богаче палитру ваших ощущений, что вам так необходимо. Но над кем вы сейчас работаете?

— О, какая любезность с вашей стороны интересоваться этим, когда вам отлично известно, что нянюшка бросила меня.

— Да, — сказала она, — и, признаюсь, очень этому рада. Встречаетесь с кем-нибудь в деревне? Кажется, вы там частенько бываете?

— Да так, особенно ни с кем, знаете ли, — вздохнул Жакмор. — Вот только нередко вижу Ля Глоира.

— Я имею в виду женщин, — сказала Клементина.

— Я, собственно, и не ищу, — ответил Жакмор. — А слышали, этот котик-то был кастрированный, представляете? Я в это не верю, конечно, но все равно как-то действует на нервы.

Разумеется, это была ложь.

— Не лгите, я знаю, что ищете, — сказала Клементина.

Жакмор посмотрел в окно и увидел детей, до одури гоняющихся друг за другом.

— Поговорим о другом, — предложил он.

— Скажите, вы что, роетесь в моем гардеробе? — резким тоном вдруг спросила она. Жакмор, пораженный, не сразу ответил:

— Что-что?

— Вы отлично все слышали.

— Нет, — сказал он, — это не я. И потом, зачем мне ваши вещи? У меня все есть.

— Ну ладно, Бог с ним, — заметила она, — может, я и ошибаюсь, но мне кажется, что мои вещи кто-то регулярно просматривает. И, конечно, никаких причин подозревать вас у меня нет.

Жакмор кивком головы указал на няню, которая в этот момент стояла к ним спиной.

— Да нет, наверняка не она, к тому же, зачем брать без спросу? Ведь мне эти вещи безразличны, я их и не ношу никогда. Почти никогда.

XIII

24 июля

— Ну вот и все, — сказал Анжель, выпрямляясь. Он только что наполовину распилил тормозной клин, который удерживал яхту на рельсах. Все было готово. Десятиметровая светлого дерева яхта, устремленная вперед, как старинная финикийская шпага с двумя клинками, несла легкий балансир, прикрепленный в настоящий момент к корпусу только кронштейнами из сияющей бронзы. На крутой палубе не было ничего, кроме низенькой рубки, расположенной ближе к корме. Жакмор наклонился и стал рассматривать корпус. Одиннадцать пар соединенных между собой лопастей, как ножки, торчали по всему борту.

— Да, немалую скорость сможет развить ваше судно, — заметил он.

— Надеюсь, — ответил Анжель.

— Для любителя вы просто исключительно справились с поставленной задачей, — продолжал Жакмор.

— Я не любитель, — возразил Анжель.

— Ну хорошо, хорошо, для профессионала вы отлично справились с делом.

— Я не профессионал, — сказал Анжель.

— А кто же тогда? — Жакмор слегка обозлился.

— Оставьте вы свою скверную привычку задавать вопросы.

Жакмор мог бы и обидеться, но ему, как всегда, не хватило страсти. Он пытался найти слова для человека, который вот-вот уплывет. Надолго. В утлой, в общем-то, лодчонке. Несмотря на одиннадцать пар железных лопастей.

— У вас с женой все по-прежнему?

— Да. Это не баба, а... — он прервал себя на полуслове.