Сердцеед +1

— Я не удивлена. Я говорила, что у меня проблемы. Дашь замечания, что нужно было исправить, чтобы она тебе понравилась? Она была слишком безучастна или перенасыщена фактами?..

Он откладывает заметки в сторону, немного хмурится, хотя взгляд такой, будто он находит это забавным.

— Ничего такого, — уверенно убеждает он. — Речь была слишком личной. Твое авторство читалось в каждой строке, — он смотрит на меня своим очаровывающим взглядом насыщенного зеленого цвета, от которого я становлюсь неподвижной. — Ты не можешь писать речи для других. Ты слишком уникальна, чтобы перенимать манеру речи других людей, слишком захвачена своей собственной. Рейчел, ты должна писать о том, что волнует и интересует именно тебя. Это я и предлагаю тебе в «М4».

Я немею от этой неожиданной похвалы. Он честен. Я, правда, не замечаю лести ни в его словах, ни во взгляде. Только правда в глазах, которые видели и познали слишком многое для его возраста. Глаза, которые видели все и, каким-то необычайным образом, видят меня, читают меня.

— Я хочу писать, но... та речь - первое, что я смогла с легкостью написать за долгие недели, — признаю я.

Я никому, кроме Хелен, в этом не признавалась.

— Речь была хорошей.

От его слов меня переполняет гордость, которую я уже давно не испытывала по отношению к своей работе.

Я обезоружена его словами, когда Сент делает шаг вперед и поднимает руку, словно собираясь коснуться моего лица.

Я хочу этого прикосновения, все мое тело напрягается.

Он останавливает себя, тихонько смеется, но улыбка исчезает, когда он признает с отрезвляющей настойчивостью:

— Ты можешь писать. Ты никогда этого не утратишь.

Утрачу, уже потеряла в тот миг, когда потеряла тебя.

Я продолжаю смотреть на него, а затем опускаю глаза на его руку, как он прижимает ее к бедру, сжимая кисть в кулак. Его аромат наполняет мои легкие, и я не хочу выдыхать, чтобы не утратить, не выпустить этот роскошный запах. Раз его рука прижата к бедру, как возможно, что я ощущаю прикосновение его пальцев там, где он когда-то меня касался? Каждая моя клетка кричит о его прикосновении.

— Ты это нарочно сделал, не так ли? — спрашиваю я. — Чтобы заставить меня писать? Тебе не нужна была речь. Ты лишь хотел, чтобы я поняла, что могу писать, несмотря на свои проблемы.

Я с трудом держусь на ногах, когда едва заметная улыбка легонько касается его глаз.

— Тебе так кажется.

— Я точно знаю, Сент, — а затем, смотря в глаза, которые наблюдают за мной так, словно знают, о чем я думаю, я заставляю себя произнести тихое «Спасибо». Когда он кивает, я добавляю, — Я надеялась не опозориться перед тобой окончательно. Рада, что тебе хотя бы... понравилось то, что я прислала.

— Даже если это означает, что я все еще хочу нанять тебя на работу в «М4»? — спрашивает он, с мягким нажимом.

Радостное волнение проносится сквозь меня.

— А ты хочешь? — я качаю головой. — Я не могу принять это предложение.

— Вакансия все еще открыта, — настаивает он. Внезапно, неожиданно, он смотрит на мои губы. Всерьез, не отрываясь смотрит на них. В течение трех долгих сердцебиений. Бум, бум, бум.

— Спасибо, — я прокашливаюсь. — До какой даты действует предложение?

— Пока ты не согласишься.

Он выходит, оставляя меня с болью, надеждой, радостью, страданиями, всем и сразу.

Остановившись в дверях, он снова смотрит на меня.

Занятия любовью для нас с ним никогда не были просто сексом.

Сент занимался со мной любовью своей улыбкой. И прямо сейчас в его глазах такая улыбка.

— Ты свободна в субботу? — спрашивает он.

Я... раздумываю. На самом деле, я пытаюсь что-то придумать, вот в каком я отчаянии.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я хрипло.

— У нас будет деловая встреча на весь день. Я бы хотел представить тебя кое-кому из моей команды Interface.

Я не раздумываю ни минуты.

— Я свободна.

Сент берется за дверную ручку.

— В следующую субботу. Кто-то заедет за тобой в полдень.

Позже вечером, зайдя домой, я нахожу Уинн и Джину за просмотром фильма в гостиной.

— Привет, — говорю я, проходя на кухню, наливая стакан воды.

Я усаживаюсь рядом с ними перед телевизором, проигрывая в голове то, что он говорил сегодня о моем писательстве.

— Чем занималась весь день? Чего такая молчаливая? — спрашивает Уинн.

Незаметно ухмыльнувшись, я пожимаю плечами.

Я рассказывала им обо всем, что касалось Сента. Они были моими сообщниками. Моими соучастниками, когда я работала под прикрытием, скрывая всю ложь.

Теперь Сент - мое сокровище. Он так ценен и его у меня так мало, разве плохо, что я хочу все оставить себе?

— Рейчел! Делись! Ладно, она сошла с ума! — преувеличенно подчеркнуто заявляет Джина Уинн. — Нужно обратиться за серьезной помощью для этой девчонки.

Я улыбаюсь, когда они вдвоем начинают меня трусить.

— Идиоты, пустите меня! — вырываюсь я. — Я видела его сегодня в «Маккормик Плэйс». Он был главным докладчиком на одной конференции, посвященной социальным медиа. — Мысленно я проигрываю взгляд, которым мы обменялись, пока он не ушел. Пряча лицо в подушки дивана, я счастливо вздыхаю. — И он пригласил меня на одну деловую встречу, — добавляю я.