Сердцеед

Он огромный, розовая плоть напрягается внутри моего рта, желая получать удовольствие. И сейчас у меня только одна цель — заставить Сента кончить в меня. Он такой красивый, держит все под контролем, такой могущественный, и я хочу, чтобы он кончил мне в рот.

Моя вагина сжимается, я слышу его голос, когда он говорит Чарльзу держать его в курсе событий, затем заканчивает разговор и отбрасывает телефон в сторону.

— Рейчел, — говорит он низким голосом с одобрительным тоном, обхватывая мое лицо ладонями, улыбаясь мне с выражением явного возбуждения. Он гладит большими пальцами мои ключицы, приподнимает мое лицо, наклоняется и целует меня.

— Тебе это нравится? — спрашивает он.

Я киваю. Гладя его бедра, его пресс, я шепчу "Я хочу попробовать тебя на вкус..." И я более, чем рада, когда он опускает руки по бокам, позволяя мне вернуться к тому, что я делала.

Я провожу пальцами по всей длине его члена и целую капельку на кончике. Все мое тело становится одним пульсирующим нервом, когда я слышу, как меняется его дыхание, когда он протягивает руку, держа меня за волосы, когда слышу слова, что он шепчет мне, начав толкаться навстречу, теряя контроль. "Вот так, Рейчел... Боже, вот так... Тебе это нравится..?"

Я даже не замечаю, каким безумством заняты мои собственные руки, потирающие его грудь, впивающиеся в него ногтями, вверх по его шее, по его затылку, пока я стараюсь подобраться ближе, углубляя минет, чтобы подарить ему такое наслаждение, как он дарит мне.

Когда я начинаю сосать с еще большим рвением, он произносит низким хриплым голосом "я кончу вместе с тобой, Рейчел" и, положив ладони мне на лицо, подтягивает меня вверх, после чего укладывает на кресло автомобиля, пока я на рекордной скорости стаскиваю джинсы. Он снимает их с моих ног, его голодные губы прокладывают дорожку от моего живота вверх, к моей груди, пока он поднимает мой топ и опускает вниз лифчик, обнажая соски. Не в силах сдержаться, из меня вырывается тихий стон, когда я прогибаюсь, предлагая ему все и даже больше.

— О, да, — стону я, впиваясь ногтями в его спину, желая ощутить прикосновение его кожи.

Он набрасывается, заявляя свои права на мои губы. Я не уверена, что мы справимся с этим, с этими чувствами. Нет. Может только я испытываю это, но он определенно тоже что-то ко мне чувствует, я вижу это в его прикосновениях, в его взглядах. И вот так мы с этим справляемся. Он покусывает мои губы, разводит ладонями мои ноги. Я перестаю дышать, когда он опускает голову вниз. Пробует меня. Уверено проводит напряженным языком.

Он доводит меня до состояния бурлящей субстанции, дразня меня, толкая к краю оргазма, и тогда... заставляет меня ждать, пока он разрывает пакетик с презервативом и раскатывает его по своему величественному члену.

Он ложится на меня сверху и в следующую секунду мы уже соединены, рычим и стонем от высвобождения. Но его изысканные пытки на этом не заканчиваются. Он движется глубоко и медленно, заставляя меня распробовать каждый толчок, каждый восхитительный сантиметр проникновения, идеального погружения. Я не могу перестать толкаться ему навстречу. Не могу выдержать неистовое ощущение чего-то нарастающего внутри меня, угрожающего вот-вот взорваться. Я сосу его прекрасные полные губы, его ухо, его шею, его колючий подбородок.

Я так боюсь признать происходящее между нами. Я боюсь, что он причинит мне боль. Я боюсь, что причиню боль ему. Я сдерживаю молчаливый всхлип, когда начинаю кончать, вздрагивая и дрожа, как от мучительного удовольствия, так и от тихой внутренней боли.

Глаза наполняются слезами. Я слышу, как он рычит, кончая, чувствую мощную глубокую пульсацию его тела, кончающего в меня, и, улучая момент, вытираю слезы, после чего целую его везде, где могу дотянуться.

***

Сент приглашает меня на ужин в какое-то пафосное место (высший класс, попасть просто невозможно), но я говорю ему, что не хочу быть в окружении толпы народа. Так что он делает то, чего я уж никак не ожидала — ведет меня на пирс Нэви Пиер после закрытия. Мы гуляем вдоль длинной тихой улицы, которая обычно заполнена торопящимися толпами, но сегодня здесь никого, кроме нас. С одной стороны — магазины, игровые автоматы, небольшие лавки, а с другой — пирс.

— Как тебе удалось это провернуть?

— Отис знает одного из ночных охранников, — смеется Малкольм.

— Пошли покатаемся на одном из них, — я показываю на колесо обозрения, и мы садимся в пустую кабинку, укрывшись от ветра, когда Сент спрашивает, приходила ли я сюда в детстве.

— Иногда, с мамой, — отвечаю я. — А ты?

— Моя мама ни за что бы не пошла в подобное место.

— Но вот ты здесь. И выглядишь в этих джинсах так же привлекательно, как и в своем костюме, — я прикасаюсь к воротнику его белоснежной рубашки. — Мне нравятся твои рубашки. Порой мне хочется увидеть свою помаду на одной из них.

Он смеется, громко и искренне. Я игриво наклоняюсь и прижимаю губы к воротничку. Его улыбка исчезает.

— А ты бунтарка, Рейчел, — от обожания в его глазах меня бросает в жар.