Сердцеед

Роман остановился как вкопанный, так что шедшая сзади женщина едва не налетела на него.

— Ты все знаешь?

Чейз кивнул:

— Знаю.

— Черт. — Их взгляды встретились. — Мы собирались рассказать тебе.

Чейз провел рукой по волосам и тяжело вздохнул. Ему было все равно, что они стоят посреди аэропорта и загораживают людям проход. Ему не терпелось высказать Роману все, что он думает по этому поводу.

— А почему вы не сказали мне об этом?

— Я узнал правду незадолго перед нашей с Шарлоттой свадьбой. Рик догадался недавно. Если бы он смог приехать в Вашингтон, мы рассказали бы тебе все в выходные. — Он поднял руки в знак примирения. — Что еще я могу добавить?

— Ты не обязан объясняться. А вот маме придется. Роман поднял бровь:

— Ты не знаешь, почему она притворялась больной?

— «Объясняться» немного неточное слово. Я знаю, она сделала это, потому что хочет внуков. Она хотела, чтобы мы, видя, как Она плоха, выполнили ее просьбу. Так оно и есть.

— Если это утешит тебя, ее выходка, отразилась на ее светской жизни. Она не ходила на свидания с Эриком, не танцевала и была лишена всех прочих развлечений, приносивших ей удовольствие.

— Слабое утешение. — Чейз расправил плечи, чтобы снять напряжение. — Что, если в эти выходные мы забудем о семейных проблемах и немного развлечемся?

— Звучит заманчиво. Мы устроим тебя в отеле, потом пообедаем с Шарлоттой, а завтра ты окунешься в вашингтонскую политику. Пойдем отсюда поскорее.

— Не возражаю.

Роман остановился у лифта, ведущего к парковке.

— Я не удивлен, что сенатор Карлайл собирается баллотироваться в вице-президенты. — Чейз рассказал историю, которая привела его в город.

Роман кивнул:

— Человек с безупречной политической репутацией. Несмотря на то что дважды женат.

К счастью для Чейза, Жаклин Карлайл, ныне покойная жена сенатора, которая родилась и выросла в Йоркшир-Фоллзе, послужила связующим звеном между его родным городом и Вашингтоном.

— Действующий вице-президент устал и слишком стар, чтобы избираться снова, президенту нужна новая кандидатура. Кто-то свежий и яркий.

— Сенатор Соединенных Штатов Майкл Карлайл из штата Нью-Йорк, — сказал Чейз.

— Ага. Я кое-что выяснил. После того как Жаклин, его первая жена, умерла, он женился на ее соседке по студенческому общежитию и лучшей подруге. Мэдлин Карлайл вырастила его первую дочку, Слоун, затем у них родились близняшки, Идеи и Дон. Политически безупречен, как ты и сказал. Ты когда-нибудь видел фото старшей дочери сенатора?

Чейз покачал головой:

— Только близняшек, да и то мельком. А что? Роман рассмеялся:

— Мне кажется, тебе понравится то, что ты увидишь. Лифт здесь. — Он указал налево.

— С профессиональной точки зрения мне нравится все, что связано с Карлайлом.

Оградив себя от скандалов, активный и внешне привлекательный, сенатор был на пути к президентству. И Чейз планировал использовать местные связи для того, чтобы собрать сенсационный материал.

Роман засмеялся:

— Ты понимаешь, что когда я говорил о дочери сенатора, я не имел в виду работу? — Он округлил глаза. — Конечно, нет. Как профессионал, ты всегда на высоте, — продолжил Роман серьезно. — Ты ведь знаешь, я учусь у тебя.

Чейз заподозрил какой-то подвох. Роман уже достиг в жизни большего, чем Чейз.

— И ты прав, — сказал Роман, не замечая, что Чейз о чем-то задумался. — Эта история дает тебе замечательную возможность вырваться из захолустья.

От слов брата адреналин у Чейза подскочил до невиданных границ, такого он не помнил со смерти отца, когда хоронил и свои мечты. Но терпение и преданность семье полностью окупились. Наконец-то пришло и его время.

Двери лифта открылись, и они вошли.

— Так случилось, что я оказался в нужном месте в нужное время. Ты окажешься на шаг впереди всех, кто охотится за Карлайлом. Хочешь узнать, чего я не сказал тебе по телефону?

— Конечно. — Чейз бросил сумку на пол лифта и взглянул на брата, застыв в ожидании.

— Шарлотта дружит с Мэдлин Карлайл. Она покупала белье в ее магазине здесь, в Вашингтоне, потом они стали подругами. Мэдлин не любит репортеров, но я могу организовать для тебя эксклюзивное интервью, как говорится, тет-а-тет с женой сенатора.

Глаза Романа заблестели от волнения, возбуждение Чейза тоже нарастало, предчувствие столь лакомой истории будоражило его.

— Роман!

— Да? — Брат поднял глаза.

Чейз не любил, да и не умел показывать свои чувства. Но братья всегда понимали его с полуслова. Чейз наклонился к Роману и прошептал:

— Спасибо.

Роман изучающе посмотрел на брата прищуренными глазами:

— Скажем так, я обязан тебе, впрочем, ты можешь выждать И лучшего момента, чтобы рассчитаться. Просто будем считать, что ты это заслужил, и на этом остановимся.

Чейз кивнул:

— Идет.

— И последнее, — сказал Роман, когда дверь лифта открылась в темноту автомобильной стоянки. — Вашингтон хорош не только для политических игр. Здесь найдется и немало желающих поразвлечься женщин.

Чейз нахмурил брови:

— Я думал, ты счастлив в браке.

— Я-то да. А вот о тебе я не могу сказать то же самое.