Сердцеедка для мажора

— А сейчас ты снова хочешь, чтобы я перекроила всю свою жизнь, снова привыкала к новым людям в универе, бросила тут Миру, на которой держится вся моя работа. Ради чего? Чтобы ты немного поиграл и снова выкинул из своей жизни?

— Любила? — уточнил Андрей, и его брови непривычно дернулись, нахмурившись.

— Не об этом речь. Что ты хочешь от меня, Аристов? — вздохнула я, ругая себя за длинный язык.

— Об этом. Я уже сказал. Хочу, чтобы ты была рядом. Всегда. Чтобы была моей девушкой, невестой, женой. Хочешь, забирай и Миру с собой, я куплю тебе студию, будет еще круче, чем тут. Она даже жить может рядом в квартире Ленточки, пока не купит свое жилье. Хочу быть с тобой всегда, каждый день и каждую ночь. Ходить за руку по улицам, сидеть в обнимку на диване, смотреть, как ты занимаешься, донимать тебя в бассейне, кувыркаться по мокрой лужайке и все остальное тоже хочу с тобой.

Можно, конечно, и рассмеяться ему в лицо и сказать, что я в курсе, как он ездил по ушам Стефи, воздвигнув ее на эти пьедесталы, а всех прочих просто чпокал, как на конвейере, только успевая щелкать резинками между визитами невесты. Как и говорила Стефи, в такие моменты ему веришь, безоговорочно. Аристов умеет быть серьезным и убедительным, когда ему это нужно. Но я не могу смеяться, когда он так смотрит, согревая теплом своих глаз, без тени сомнений в том, что говорит.

— Это все, конечно, красиво, жаль недолговечно, и не спорь, пожалуйста. Не знаю, что на тебя нашло, но, думаю, это свадьба Стефи так отразилась. Я видела, как ты смотрел на нее и Рому и… в какой-то степени понимаю тебя. Вот только ты меньше чем полгода назад делал предложение ей и был уверен в своем выборе. Настолько, что даже не задумался, какой ад происходит у меня в душе, когда ты просишь выбрать ей колечко.

— У большинства людей в жизни не раз и не два отношения, Малявка. Прошлое должно оставаться в прошлом. Ты казнишь меня за то, чего я не знал. Быть может, расцарапай ты тогда мне морду за ту ночь, а не сбегай за тысячу километров, все сложилось бы иначе. Я искал тебя. Весь год искал тебя, моя Малявка.

Улыбнулся Аристов, наверное, вспоминая то мгновенье, когда понял, что нашел.

Какая-то часть меня требует довериться ему, пойти за ним куда он захочет, но груз обид и страх пережить еще раз падение с седьмого неба в чистилище давит, как гигантский пресс. Счастье после той ночи было таким мимолетным по сравнению с годом мучений, что это просто несопоставимо.

— Давай закончим разговор? Помнишь, ты сказал, что я буду пылить, если тебе не понравится ужин, буду истерить, если ты задержишься на работе, и устрою скандал, если не ответишь на звонок? Так вот, все будет гораздо хуже: если ты задержишься на работе, я буду думать, что ты мне изменяешь, если не ответишь на звонок, я буду думать, что уже тебе надоела. И не потому, что я такая дурная, а потому, что я не верю тебе, Мажор. Ты неисправим, это все знают, и я не хочу снова умирать и захлебываться в слезах, когда ты решишь разнообразить свою сексуальную жизнь другими девушками.



Андрей устало потер виски, и я только сейчас заметила, что под его глазами залегла тень, будто он всю ночь не спал. Вряд ли, конечно, Андрей проехал за рулем сам такое расстояние, но, наверное, не смог уснуть в машине.

Взяв мою руку, Андрей смотрел на пальцы, перебирая их, и тихо сказал:

— Я люблю тебя, Малявка… как никогда и никого не любил.

Снова подняв на меня взгляд, он просто смотрел на меня, протянув руку, и, погладив по щеке, он наклонился, оставляя нежный поцелуй на моих губах.

Он не ждал моего ответа или не хотел его слышать, просто встал и вышел в прихожую.

Обычно девушки тают от таких признаний, но снова все упирается в то, что, в отличие от многих, я точно знаю, что он говорил и Стефи, что любит ее. И было это меньше чем полгода назад.

Я сидела как истукан на диване, пока не захлопнулась входная дверь, заставив меня вздрогнуть и, вскочив, побежать к окну.

Андрей вышел из подъезда, и его серебристый конь моргнул фарами, отключая сигнализацию. Аристов, сев в свою машину, сорвался с места не хуже Ленточки.

Если бы я не находилась на грани истерики, я бы поняла, что он приехал один. Ни машины сопровождения, ни кого-то в машине Андрея не было, иначе зачем бы он ее закрывал. Но тогда я просто сползла на пол, заходясь в рыданиях, потому что уже жалела обо всем, что ему сказала. Жалела, что не рискнула, ведь умирать в Одессе без него немногим лучше, чем умирать потом, когда предаст.

Мира, застав меня в таком состоянии, без вопросов выудила вино и, разлив его по бокалам, присоединилась ко мне на полу. Мой телефон разрывал Роберт, но я окончательно отправила себя в ряды стерв и наплевала на переживания парня.

Мирка как всегда все сама разрулила легко и непринужденно, сказав парню, чтобы потерялся на время, и отключила мой телефон. Как обычно, выслушала все мои метания, подливая винишко, когда я вроде выговорилась, мне стало легче. Или опьянела. Не знаю.