Сердцу не прикажешь, кого любить (СИ)

Предусмотрительно постучав, Гермиона вошла в помещение, и оглядела его в поиске Северуса, здесь он отсутствовал, но зато в маленькой комнате кто-то шуршал бумагами.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, Грейнджер поправила волосы и подошла к двери. Постучала вновь.

— Профессор, нам необходимо поговорить, — протараторила настолько быстро, что сама едва поняла, что сказала.

За дверью шелест прекратился тут же, послышались тихие шаги. Снейп остановился прямо у двери, будто решая, стоит ли открывать. Полминуты так простояв, Северус резко открыл дверь, и с напущенным презрением оглядел бывшую студентку.

Заметно нервничая, Гермиона всё же посмотрела прямо в глаза, сразу же пожалев о том, что вообще решила прийти сюда за разговором.

— Будем говорить тут? — она пытается перевести взгляд куда-то за спину, но из-за своего низкого роста, увидеть ничего не получается.

— Пожалуй, поднимемся в гостиную.

— Как пожелаете, — опускает глаза в пол, разворачивается и уходит. За ней неспешно следует Снейп, при этом стараясь смотреть в затылок, а не на ягодицы в обтягивающей чёрной юбке. У самого выхода из подземелья Северус проигрывает, подмечая, что её фигура даже в классической одежде выглядит прекрасно.

«Не хватало ещё, и думать об этом сейчас, глупец» — пытается отвести взгляд, но из-за плавных “виляний” сделать это ох как непросто.

Они располагаются за журнальным столиком, напротив друг друга. Закрывая тело мантией, Снейп садится в кресло, Гермиона полубоком на край дивана. Долго ждать начала разговора не приходится, хозяйка дома сразу же идёт в наступление, казалось бы, отвлекая его от ненужных мыслей:

Профессор, я очень сочувствую Вам и Вашему положению сейчас… И правда стараюсь помочь как это возможно, но вчерашнее,— замолкает, стараясь смотреть в прищуренные глаза Снейпа внимательно. Губы Северуса растягиваются в короткой усмешке.

— Что Вы имеете в виду? — в голосе слышится скука, заставляющая женщину чуть разозлиться.

«Ему наплевать совсем?»— думает про себя, пытается собраться с мыслями.

— Вам ли не знать, Профессор. Мне известно о том, что Вы вчера совершили, — чуть хмурится, скрещивая руки на груди, Северус замирает, слыша звон в ушах вперемешку со стуком своего сердца. Этого не может быть.

— Можно конкретику? Я не понимаю, о чём идёт речь, — всё тот же тон, Гермиона краснеет на глазах, в то время как Снейп начинает молиться Салазару, что это не то, о чём он успел подумать.

— Вы знаете, о чём я, как никто другой. Вам должно быть стыдно. Не поступайте так больше, если не хотите уйти отсюда, — мольба во взгляде заставляет Северуса подумать о подчинении, однако сказанное в то же время задевает и его собственное эго.

— Почему я должен стыдиться того, что делает и делал каждый. Разве Вам должно быть до этого дело? — приподнимает одну бровь, возмущаясь. Он, конечно, ожидал услышать, что мастурбация вещь “интимного характера”, которая должно быть скрыта от глаз чужих, но это не та причина, по которой от тебя имеют право отказаться. Тем более, он занимался этим, как раз таки в ванной комнате, без присутствующих.

— Я Ваш опекун, и каждое Ваше действие отражается на мне. Тем более, так каждый не поступает… А я так вообще, даже во время войны не делала это… Это ведь запрещено, Профессор, — хмурится, сжимает край белой рубашки.

— Мне неинтересно… Когда Вы делали это, — прячет смущение за густыми, чёрными прядями, Гермиона не замечает этого, потому что теперь, сама старается избегать зрительного контакта, — и это не запрещено, — пришло время Северусу раздражаться от глупого спора. Желание встать и уйти, тут же промелькнуло в голове.

— Профессор Снейп, Вы заболели? Применение непростительного всегда было запрещено, а в Вашем случае… Да Вам билет в Азкабан обеспечен, — убирает руки и встаёт, грозно смотря на собеседника, который почему-то облегчённо выдыхает, и опускает голову вниз.

Минуту, просидев в таком положении, Северус поднял голову и посмотрел уже с привычной отстранённостью во взгляде. Хотел он только что-то сказать или возразить, но сразу же передумал, закусывая внутреннюю сторону щеки, и смотря прямо в карие глаза.

— Прошу простить, за поведение вчера и сегодня… Я не могу дать объяснения своим действиям. Мне жаль, что Вы пострадали, — смотрит, сконфуженно начинает улыбаться уголками губ. Гермиона начинает смотреть в ответ, несколько шокировано, — подобного больше не повторится.

Осознавая, что он натворил с бедным «миром гриффиндорки», Северус медленно поднимается с кресла и выходит из гостиной, кивнув на прощание. Гермиона, проследив за уходящим, медленно садится обратно на диван, и устало закрывает глаза.

«Ощущение такое, будто мы говорили о разном и так и не поняли друг друга…»

*

— Вы оставили зелье без присмотра. Отвлеклись слишком на долгий период, — качает головой осуждающе Северус, затем берёт стеклянную колбу, и протирает её тонким полотенцем. Гермиона от его слов корчит хмурую рожицу, но прекращает это дело сразу же, как только Северус поворачивается к ней и кидает короткий взгляд на жидкость в котле.