Серебряная богиня

После ужина Ванесса повела гостей в центральную гостиную. Дэзи едва дождалась этого момента и, как только Ванесса поднялась, вскочила со стула и выскользнула через дверь, ведущую на палубу. Хотя она торопилась покинуть салон, ей показалось, что все ее тело задеревенело и сковано той беспомощностью, которая нападает на нас в кошмарных снах, лишая способности двигаться. Она прошла мимо центрального помещения и торопливо повернула по направлению к своей каюте, но ее догнал Рэм.

— Стой! Нам надо поговорить! Это очень важно! — крикнул он, но так и не посмел сделать попытку дотронуться до нее.

Дэзи остановилась. Гнев, презрение, ужас — все разом куда-то исчезло, уступив место изумлению. Она изумилась тому, что он, оказывается, допускал возможность существования чего-то важного в их отношениях. Она чувствовала себя в относительной безопасности: стюард разносил бренди, и всего в нескольких шагах от них оставалась открытой дверь в центральный салон. Она видела находившихся там гостей и слышала ровное гудение голосов.

— Нам не о чем разговаривать с тобой. И теперь это уже навсегда, — произнесла она пересохшими губами.

— Анабель, — тихо промолвил он, не отрывая цепкого хищного взгляда от ее лица. — Анабель…

— Анабель? Она не имеет с тобой ничего общего. Ты когда-нибудь перестанешь лгать? Только неделю назад я получила от нее письмо.

— И она, конечно, не сообщила тебе…

Рэм был настолько уверен в своем предположении, что в его голосе даже не прозвучал вопрос.

Дэзи побледнела, пальцы ее крепче сжали перила. Он знал что-то, чего не знала она. На его лице заиграло знакомое ей выражение тщательно подавляемой мстительной радости.

— Что с Анабель? — спросила она шепотом, как будто это помогло бы в какой-то мере смягчить его ответ.

— У нее лейкемия.

— Я тебе не верю.

— Ты знаешь, что я говорю правду.

— Почему же она не написала об этом мне? И почему вдруг сообщила тебе? — Дэзи задала вопрос механически, но услышанное, проникнув в сознание, уже кололо сердце, словно острые осколки стекла.

— Потому что она считает, что у тебя и без того достаточно проблем с сестрой, которой ты должна помогать. Ей срочно понадобились деньги, и она не хотела, чтобы ты знала, что она в них нуждается. Ей известно, что ты на пределе. Вот она и обратилась ко мне.

— О господи!.. — простонала Дэзи. — Только не Анабель…

Анабель, ставшая для нее второй матерью… Анабель, любимая подруга, советчица. Человек, которому она с юности поверяла все свои тайны. Анабель, чье присутствие и жизни согревало Дэзи щедрым весельем и лаской и до последнего дня давало ощущение, что и у нее есть свой дом. Анабель, помогавшая Дэзи преодолеть чувство сиротства.

— Врачи заверили ее, что при благоприятном течении болезни и надлежащем уходе она может рассчитывать на долгие годы жизни. Это хроническая форма лейкемии, а не острая. Ей нет еще шестидесяти, так что она вполне в состоянии прожить тихо и мирно до конца дней, но… весь вопрос в деньгах.

— Но у тебя же есть деньги!

— Анабель вышвырнула меня из своего дома десять лет назад и заявила, что не желает больше видеть меня и слышать обо мне. Она никогда не меняла своего решения. И вот теперь попросила денег. Но я не вижу причин давать их ей, разве только если я сам пожелаю проявить великодушие. Анабель — всего лишь бывшая любовница моего отца. Он оставил ей весьма приличное состояние, которое утекло у нее между пальцами, поскольку она не воспользовалась моими советами. Она держалась за свои акции «Ролле» столько же, сколько и ты. Я не уважаю людей, которые не в состоянии распорядиться своими деньгами.

— Анабель была так добра к тебе! — почти выкрикнула Дэзи, но он проигнорировал ее слова.

— Если бы я решился помогать ей, это означало бы взять на себя тяжелые непредвиденные расходы, причем на неопределенный срок. Благоразумный человек вряд ли пойдет на такой шаг. Вполне очевидно, что она не может больше содержать «Ла Марэ» и принимать постояльцев — у нее просто не хватит на это сил. Если же она продаст имение, это обеспечит ей какую-то сумму. Правда, ее хватит ненадолго. После продажи встанет вопрос о том, где ей жить — в частной лечебнице или снимать квартиру. Это будет зависеть от ее физического состояния. Ей понадобится помощь, если не сейчас, то уж во всяком случае позднее. И надо будет постоянно оплачивать счета от врачей, а это может продолжаться и десять, и пятнадцать, и даже двадцать лет. Анабель не сможет платить за все это сама…

— Но зачем ей продавать «Ла Марэ»? Ты ведь знаешь так же хорошо, как и я, что если Анабель суждено прожить еще долгие годы, то на земле нет другого места, где она была бы столь же счастлива. У тебя достаточно денег, чтобы дать ей столько, сколько требуется, не задумываясь… Ведь где-то же ей надо жить… Раз она обратилась к тебе за помощью, то зачем же вынуждать ее продавать дом? Ты ведь поможешь ей…

Голос Дэзи пресекся, когда она увидела его лицо, высокомерное в своем праведном гневе.