Серебряная герцогиня (СИ)

— О да, конечно, — насмешница одобрительно кивнула, — Так и надо утверждать, чтобы никто не понял, как вы несчастны. Уверена, все обязательно вам поверят. Вторник.

Покрасневшая со злости дама, сравнявшая цветом со своим платьем, растерялась.

— Что — вторник?

Голос её дрожал от сдерживаемого гнева.

— Во вторник я занята. Постель короля Ульвара совершенно свободна. Я намекну Его величеству, что вы не прочь её погреть. Обещаю, он непременно рассмотрит ваше предложение в порядке очереди.

И та, которую назвали «её светлостью», отпила из бокала и двинулась дальше. Дьярви проводил девушку завороженным взглядом. Вокруг раздались смешки.

— В отличие от вас, я не прыгаю в постель к неженатым мужчинам, как только они позовут! — выкрикнула Магрит, не выдержав.

— Вы предпочитаете прыгать к женатым? Или прыгаете, когда не зовут? — рассмеялась девица в серебряном платье, обернулась и тут заметила застывшего Дьярви. — Будь любезен, отдай это слугам.

Она протянула ему пустой бокал, и парень, растерявшийся до остолбенения, машинально взял его. Магрит задыхалась.

— Да как вы… да вы… У меня нет слов!

— Когда нет слов, стоит помолчать.

Новый голос, вмешавшийся в диалог, принадлежал молодому мужчине в сером камзоле, буром коротком плаще, горчичного цвета штанах и высоких кожаных сапогах. Незнакомец, никем не замеченный, появился из коридора. Все дамы и кавалеры, которые в этот момент были на лестнице, тотчас поклонились.

— Ваше величество, — пролепетала Магрит, склонившись в низком поклоне.

Дьярви во все глаза уставился на короля. Тот вовсе не производил впечатление изнеженного или женоподобного. Да, щёки гладко выбриты, да, волосы вьются крупными кольцами, но… Лицо мужественное и решительное, одежда достаточно проста, и фигура принадлежит воину, а не вельможе.

— Джайри, — король посмотрел на ехидину в серебряном платье пронзительным взглядом ярко-голубых глаз. — Ты мне нужна. Сейчас. У нас появился шанс переманить к себе Барнабаса, того самого, кому Ларан заказывал огнедыха.

И он протянул девице левую руку. Правая была скрыта под коротким плащом.

Глава 2 О королевском терпении

Джайри хмыкнула, не отвечая на приглашающий жест.

— Мой король, разве это вы не можете сделать сами? Без меня?

— Могу, — холодно ответил Ульвар. — Но зачем мне советник по вопросам просвещения, если я буду выполнять его службу сам?

Джайри вздохнула. Это был намёк. Король злился. Этого не видел никто из окружающих, кроме неё. Может быть, поэтому изрядно разросшийся двор так боялся своего монарха: они не могли предугадать его эмоций.

— Как прикажете, Ваше величество, — девушка положила пальцы поверх его пальцев. — Тут с вами жаждали переспать, могу я внести леди Магрит в ваши планы на вторник?

У неё был очень милый и кроткий голосок, но Ульвар не поддался чарам.

— Не стоит, герцогиня. Подобное я в состоянии планировать самостоятельно.

«Оставь эту несчастную» — велели его голубые глаза. — «Она меня разозлила» — взглядом возразила Джайри. — «Почему?». Король насмешливо посмотрел на фаворитку и шагнул вверх, не дожидаясь ответа.

— Ваше величество! — простенала леди Магрит. — Вы позволяете герцогине меня оскорблять?

— Если вы сами это позволяете, то как могу запрещать я?

Ульвар даже оборачиваться не стал. Джайри хмыкнула и направилась за своим королём. Мир немного шатался. Так приятно и привычно.

«Какое мне дело до вас до всех? — думала девушка. — А вам — до меня?»

Внезапно откуда-то из сада донёсся оглушительный вопль. Уль резко обернулся. Кавалеры схватились за сабли, дамы за носовые платки. Джайри отпустила королевскую длань и оперлась о перила лестницы. Её взгляд снова натолкнулся на парнишку, смутно показавшегося ей знакомым. Это был странный человек в очень бедном и плохом наряде. Она бы приняла его за простолюдина, если бы не сабля, висевшая на боку.

Провинциал. Но что он делает в королевском флигеле?

— Богиня! — выл кто-то в голос. — Монстр! Чудовище!

«Кощунство, однако», — весело подумала герцогиня.

— Приведите мне Басса, садовника, — велел король.

Джайри всегда поражалась уникальной памяти Ульвара на имена стражников, слуг, вообще всех, с кем король когда-либо сталкивался. Это, конечно, безумно подкупало, особенно простых людей. Король мог остановиться, например, в караульном помещении и спросить у слуги, принёсшего дрова для растопки камина, поправился ли его четырёхлетний сын от простуды, которую подхватил три дня назад. И при этом назвать имя сына и не ошибиться. А ещё Ульвар легко отличал всю эту многочисленную челядь по голосам.

Кто-то из кавалеров, стоявших на нижних ступеньках лестницы, сбежал вниз и вскоре показался волочащим за шиворот низкорослого пухлого толстяка, одетого в кожаную куртку и шерстяные штаны.

— Что случилось, Басс? — спросил Ульвар всё тем же любезным голосом.

«Он заставляет меня, сиятельную герцогиню, ждать, пока поговорит с садовником», — отметила Джайри.

— Тюльпаны… Тюльпаны! — рыдал тот, хлюпая носом и кулаком вытирая бегущие слёзы. — Они… Их больше нет!