«Серебряная кошка», или путешествие по Америке

Но речь была неожиданно прервана, когда на собрание явились два помощника шерифа графства Пинал и заявили, что они пришли арестовать мистера Тотелова как самозванца. На собрании поднялся невообразимый гвалт, когда объявили, что Тотелов – это в действительности Эль Потэ, адвокат из Феникса.

Потэ специально отрастил на этот случай усы, выучил примерно двадцать русских слов, которые он повторял в своей речи в бесчисленном множестве комбинаций. В течение своего более чем двухчасового пребывания среди закупочных агентов он не произнес ни единого слова, кроме русских слов. Он сохранял строгую мину, без улыбки, даже когда присутствовавшие делали унизительные замечания относительно его внешности, манер и предполагаемого происхождения. Человека два из членов ассоциации, не посвященных в шутку, ехали вместе с Потэ из Феникса в Кулидж. Несколько других лиц из числа присутствовавших встречалось с ним раньше, но никто не узнал его в ходе этого трюка».

А что, если бы мы не собрались лететь в Феникс?! Так и прошла бы безнаказанно гнусная проделка тех, кто хочет посеять вражду между советским и американским народами…

Годовщину Великого Октября нам пришлось встречать в Фениксе – в далеком городе на чужой земле. Было душно и жарко в ночь под 7 ноября. Крупные звезды отражались в воде бассейна. Остролистые пальмы во дворике гостиницы, подсвеченные цветными лампами, напоминали театральную декорацию. А возле гостиницы, как плохие и дешевые актеры, орали и свистели бежавшие в годы войны из нашей страны предатели. Они бесновались несколько часов, а потом все, как по команде, удалились. Они пробыли возле гостиницы ровно столько времени, за сколько им было заплачено.

ПЛОХАЯ ПОГОДА В ВАШИНГТОНЕ

Почти всю поездку по Америке нам сопутствовала ясная, солнечная погода. Вашингтон же встретил нас густым туманом, дождем и сильным, порывистым ветром. Самолет кружил над городом минут сорок и вынужден был садиться вслепую, по приборам. Как заметил один вашингтонский репортер: «Погода соответствовала встрече, которую оказали русским официальные лица». В этом была доля справедливости. Говоря проще, в Вашингтоне мы лицом к лицу столкнулись с теми, кто девять месяцев не выдавал нам виз, с теми, кто изо всех сил «роет миру могилу», как поется в одной хорошей песне.

Началось все с того, что нам отказались продлить срок пребывания в Америке на пять дней – разрешили задержаться только на три дня с условием «покинуть США не позже 18 ноября». Перед началом поездки мы разослали несколько телеграмм высокопоставленным лицам в Вашингтоне с просьбой принять нас и ответить на ряд вопросов, волнующих советскую общественность. И что же? Все они отказались дать интервью, сославшись на занятость. Было понятно, почему «не нашлось времени» для советских журналистов.

Для нас были организованы беседы со второстепенными лицами. Первое интервью дал судья Уильям Дуглас. Внешне он невыразительный старикашка, с узенькими сухими губками, блеклыми, чуть испуганными глазами. Дуглас путешествовал по нашей стране, в журнале «Огонек» было помещено его интервью, в котором судья высоко отзывался об успехах Советской страны. Анатолий Софронов, как представитель этого журнала в нашей группе, прежде всего поинтересовался, получил ли Дуглас номер журнала со своим материалом?

– А я, – Дуглас заметно нервничал, – в СССР вообще не встречался с прессой.

– Как же так, вы запамятовали, господин судья, – возразили ему мы. – Вас интервьюировали не раз, и всюду вы весьма охотно делились своими впечатлениями.

Никто из нашей семерки не понимал, что творится с судьей. Почему старичок так изворачивается? Спрашиваем у судьи для уточнения:

– Как вам понравилась поездка по СССР?

Молчание.

Повторяем вопрос.

– Не скажу я вам этого. У меня путаница в голове.

– Но ведь вы такой опытный путешественник, книги пишете.

– Я не знаю русского языка.

– Многие из нас не знают английского и все-таки смело и честно, если хотите, прямо сейчас ответят на вопросы о США.

– Я мог ездить по СССР, куда хотел. Ваши люди дружественно настроены к американцам.

И судья вновь замолчал.

Ушли мы из мрачного здания верховного суда США, не понимая, что за беда приключилась с судьей Дугласом. Только вернувшись на Родину и прочитав его наглое и лживое заявление о поездке в СССР, поняли: старичок сгорал со стыда. Впрочем, стыд он потерял давно. Но даже бессовестному человеку иногда неловко глядеть в глаза тому, о ком сегодня он говорит одно, а завтра другое.

Гадкий хлеб у лжецов и провокаторов! Судья Дуглас разоблачил себя как человек, которому ненавистны добрые отношения между народами, как человек, насквозь пропитанный ядом войны. Он и сейчас вовсю призывает к подрыву равноправных, нормальных отношений между народами; он хочет командовать народами, размахивая водородной бомбой. Уж не стремится ли Дуглас сменить тогу судьи на мундир бесноватого генерала-поджигателя? Если бы мы успели прочитать статейки Дугласа до встречи с ним, мы бы задали ему такой вопрос. Интересно, что бы ответил судья?