Серебряная лоза (СИ)

С Эдгардом в последние годы они не ладили. Тот всё упрашивал помочь ему с яйцом, и отказы приводили его в ярость. Эдгард не мог понять, отчего Ковар не доводит дело до конца, а как услышал про хранилище, защиту которого невозможно обойти, так и вовсе взбеленился.

— Ты испортился, мальчишка! — шипел он. — Получил славу, деньги и стал таким же, как остальные прихвостни Ульфгара! Тебе больше ничего не нужно, кроме как сладко жить!

— Но-но, — останавливал его хвостатый. — Разве я тебе не помогаю? Не я ли достаю сведения, о которых ты просишь? А приказы о назначениях определённых людей на службу в Замшелых Башнях — разве не я способствовал им? Ты там что, собираешь собственное войско?

— Не твоё дело, — отвечал обычно Эдгард.

Но Ковар и без того знал, что у торговца в этом городишке есть своё убежище на случай, если придётся скрываться. Уж этот-то не был готов глотать яд, если его раскроют.

Он дождался Эдгарда из очередной поездки. Тот встретил хвостатого неприветливо, как обычно.

— Нам нужно поговорить, — сказал Ковар.

— И мне есть что сказать, — угрюмо ответил торговец.

Они сидели в маленьком гостиничном номере друг напротив друга.

— Я скажу первый, — начал Эдгард.

Хвостатый кивнул в знак согласия. Может быть, его собеседник уже прознал о яйце? Вряд ли, конечно, господин Ульфгар стал бы распространяться, но любопытно послушать.

— Твой отец болен, — сказал торговец. — Вспоминает тебя, всё твердит о какой-то удочке, мол, ты ему обещал. Да сядь же! Нельзя тебе туда, слышишь? Это в городе ты волен ходить взад-вперёд, а за стенами повесят хвост. Оторвёшься — накличешь только подозрения. А что происходит во дворце? Говорят, правитель не в духе.

— Я расскажу позже, — отмахнулся Ковар. — Послушай, я сделаю удочку. Отвезёшь?

Он не очень-то умел работать с деревом, но нашёл тех, кто мог дать советы. Сам, не доверяя ни одной мелочи чужим рукам, завершил работу. Даже крючок сам выковал.

А на тупом конце удилища вырезал маленькую рыбку, как на той, старой удочке, которую они с Гундольфом сломали. Две пересёкшиеся дуги — туловище и хвост. Точка — глаз. Уголок — плавник.

— Вот, — сказал он Эдгарду спустя неделю. — Отвези… и езжай в сторону Замшелых Башен по главной дороге, что идёт от города Шестерни. На середине пути, у старой вышки, остановись и подожди. Тебя почти раскрыли, Эдгард, и когда схватят — вопрос времени. Я помогу спрятаться, если сделаешь, как велено.

В указанном месте торговца встретили трое. Двое выбрались из механической повозки, а третий остался сидеть, и в его неподвижности ощущалось что-то неестественное.

— Ловкач? — поднял бровь Эдгард, узнав работника бара. Он ведь и сам порой посещал «Ночную лилию», чего таить. — Так ты работаешь на нашего общего знакомого?

Хвостатый стянул платок, скрывающий нижнюю часть лица.

— Вим! — ахнул торговец. — Но как?..

— Наш общий знакомый очень добр, — улыбнулся Вим. — Сейчас мы и тебе поможем умереть. Давай сюда перстни, снимай ботинки и шляпу, костюм перемени.

Вскоре неподвижный участник этой маленькой компании занял место за рулём экипажа Эдгарда. Хвостатый, что-то подкручивающий под днищем, выбрался наружу.

— Ну, сейчас мы с парнишкой прокатимся, — улыбнулся он. В улыбке недоставало зуба. — Только б выскочить успеть.

Всю дорогу до Замшелых Башен Эдгард пытал Вима.

— Ты ведь не сидел сложа руки эти годы, я прав? Чем ты занимался на самом деле? Ходят слухи, возникла подпольная организация — «Птицы», или как их там называют. Говорят, туда вступает всякий сброд — бедняки, хвостатые, даже отщепенцы. Заводские работяги, и те, что на складах спину гнут, и фабричные, с низов, тоже там. Это твоих рук дело, Вим? Говорят, сеть уже во многих городах. Это же прямо то, о чём ты мечтал.

— Мои дела тебя не касаются, — улыбнулся Вим. — Думай что хочешь. Человеку иногда достаточно и того, что он остался жив. У тебя ещё будет время об этом поразмыслить.

Так Эдгард и остался без ответов, лишь с догадками. Но ему и в голову бы не пришло, что за всем этим в первую очередь стояла Грета.

Это она придумала «Птиц», и в её крошечном флигеле вступили в дело первые участники. Они были из числа приютских воспитанников, из спасённых Гретой беспризорников, из хвостатых, которых она пожалела. Верные ей и разделяющие её идеи, они тянули сеть, накрывшую со временем почти все Лёгкие земли.

Вряд ли Грета вначале думала о восстании. Она стремилась лишь спасать несчастных, облегчать им жизнь, давать знания. Выручать тех, за кем охотилась стража, если грех в её глазах не был велик. Но шло время, подрастала беловолосая девочка, и Грета всё чаще задумывалась о её судьбе. Она не хотела, чтобы перемены совершались руками этого ребёнка. Дитя стоило защитить. Взрослые могут справиться и сами.