Серебряная осень

Машина неторопливо покатила меж полей, объезжая совсем уж вопиющие ямы. Я глянул на часы — восемь, начало девятого. Пока суть да дело, два часа уже прошло. В принципе, неплохо идём — если ничего не случится, к полудню можно будет тронуться в обратный путь. Тьфу–тьфу.

А вообще, тихо так, что аж противно. Не бывает всё гладко — это и настораживает. Хотя… Юрка ж говорил, что ничего аномального в этих местах не замечено. Может, и прокатит? Хорошо бы.

СКС, тем не менее, из рук не выпускаю — пространства тут большие, с ним сподручнее. На датчике движения вообще пусто — зверьё если и появится, то позже, в лесу. Хотя, со зверьём тут (не именно «тут», в этих местах, а вообще) не совсем понятно. С одной стороны, при отсутствии людей за 30 лет (ну хорошо, на деле поменьше) должно было всего расплодиться — ужас сколько. Причём непуганого. А ведь нет — вон, мы сколько едем, и даже птиц особо не видать. Всё же сдвиг, открывший пробои, явно что–то сместил и с природным балансом…

Дорога по полям заняла минут сорок — Юрка не гнал. Показалась деревня Морозково — сначала какие–то кирпичные заброшенные склады слева от дороги, заросшие не то что по самую крышу, а вообще вместе с крышами, потом справа, за густой пожухшей травой, открылась кирпичная двухэтажка — большинство окон выбиты, некоторые заколочены посеревшими от времени листами фанеры. Проплыла мимо бетонная коробка автобусной остановки, разваленный кирпичный параллелепипед сельпо, из–за деревьев выглянула труба — видимо, у бывшей котельной. Пошли стоящие почти у самой дороги сельские дома — душераздирающее зрелище, на самом деле, особенно с пониманием того, что когда–то здесь кипела жизнь… Через пару–тройку недель начнутся дожди, и всё станет совсем уныло — сейчас, по сухому, всё же это выглядит более–менее позитивно.

Да, хорошо, что поехали сейчас — к осени дорога окончательно раскиснет, на ней асфальта почти не осталось, всё смыла непогода. А зимой всё завалит, даже при том, что снега выпадает не так много. Просто чистить–то за городом некому — потому и асфальт разъедает по весне… К обитаемым посёлкам — там да, периодически проходит грейдер, мы даже сопровождали его как–то этой весной.

А небо, кстати, не то чтобы хмурится, но облаками затягивает. Как бы дождь не пошёл — по крайней мере в ближайшее время. Вымокнуть как–то совсем не хочется — тент у Юркиной машины есть, но он сильно сужает обзор.

После Морозково метрах в трёхстах — уже лес. Не сильно высокие, но многочисленные лиственные деревья стояли сплошной стеной, уже начиная желтеть.

— Ну что, смотрите в оба, — процедил сквозь зубы Юрик. Что–то он сегодня на удивление немногословен — так–то его обычно не заткнуть, слова фонтаном. А сегодня в основном Машу подначивает. — Маруся, датчики! Помнишь?

— Помню, — Маша бегло оглянулась на меня и снова повернулась к прозрачным шарикам. Вообще, прозрачным — это хорошо. Видеть красную муть в одном из них мне как–то совсем не хочется.

Въехали в лес, и сразу стало темнее — кроны деревьев, конечно, над головой не смыкались, это вам не вековые ели, но вымахали они неслабо. Росли деревья почти вплотную к дороге — скорее всего их особо и не вырубали при её прокладке с полсотни лет назад, а то и раньше, — вдобавок всё на дороге, кроме узкой когда–то асфальтовой полоски, густо заросло кустарником и деревцами, уже не сильно и молоденькими. Да и вообще растительность лезла чуть не из–под колёс, в основном из старых ям в асфальте. В результате ехали как в туннеле — одна надежда на датчики, глазом тут увидишь зверя лишь в тот момент, когда он на тебя прыгнет…

Вопрос — есть ли тут звери?

Шум мотора звучал глухо, словно увязая в густой растительности. Кое–где из–за деревьев торчали покосившиеся столбы — то ли электрические, то ли телеграфные, я в них не разбираюсь.

— Ой, точка, — вдруг пискнула Маша. Юрка глянул на шар, и тут же переключил передачу на пониженную, машина рывком замедлила ход.

Жирная точка плавала в шарике почти прямо по курсу. А вот она раздвоилась — теперь точек две, большая и маленькая, обе рядом.

Я вскинул карабин — скорость ни о чём, держать можно обеими руками, если сесть ногами враспор. Юрка ощупал лежащий рядом с ним «томми», Маша вжалась в сиденье.

С мизерной скоростью машина вползла в плавный поворот и остановилась.

— Тьфу ты, — плюнул ОМОНовец, убирая руку с автомата.

Впереди, метрах в пятидесяти, прямо на дороге стоял лось и меланхолично жевал листья. На машину он, похоже, не обратил ни малейшего внимания. Колоритный такой лось, метра два в холке, но без рогов. А рядом с ним — второй, совсем маленький, мне по грудь, не больше.

Вот вам и две точки.

— Ой, прелесть какая, — протянула девчонка. — Так бы и закаваила…

Юрка покосился удивлённо — слово незнакомое услышал, тут анимешники редко встречаются. С чего бы, как говорится.

— Ты не думай даже, тебя его мамаша так закаваит, что мало не покажется, — оборвал я Машу. — Сиди, не двигайся. Лосиха снесёт нас и даже не заметит, если испугается.