Серебряная осень

Вот это силища. Что с ним происходит? Чем–то обкачан? Вроде выглядел нормальным. Бледность, остекленевшие глаза, неимоверная сила — явно под наркотой. Какой? Да какой угодно, тут всякое встречается, в том числе и колдовского изготовления… Надо было идти в гостиницу с охраной! Сэкономил, блин.

Угу, с охраной. Это, между прочим, как раз охранник.

Всё это пронеслось в голове за долю секунды.

— Отойди, выстрелю, — я старался говорить как можно чётче, но получалось с трудом. От меня до мужика было метра три максимум… Шкаф!

Шаг вперёд, рукой за верхушку — хлипкая, но в то же время громоздкая конструкция повалилась перед обкачанным. Тот сделал очередной шаг вперёд, упёрся коленями в полированную ДСП шкафа — и опять остановился. Точно нарк — мозги совсем не варят. Хорошо хоть, и в руках у него ничего нет, даже банального столового ножа. Хотя, при такой силище нож и не нужен — он, если что, просто в окно меня вышвырнет.

— Последний раз говорю!

Вахтёр, заурчав, изо всех сил пнул ногой поваленный шкаф, потом ещё и ещё раз — после первого удара тот сдвинулся с места, после второго треснул, и я спустил курок, целясь в плечо. Хватит миндальничать, хоть мы и в городе — вломись такой в мою квартиру в Вокзальном, я бы и предупреждать не стал.

Пуля ударила именно туда, куда я и целился — промазать на таком расстоянии просто нереально, но… не оказала никакого эффекта! По идее, пуля должна была бы пройти навылет, выхлестнув неслабый фонтан крови — слишком уж близко цель, но она словно увязла в теле мужика. Даже крови не видно.

От удивления я, видимо, потерял пару секунд, потому что вахтёр, ещё одним ударом ноги раздолбав шкаф, достаточно проворно приблизился и изо всех сил толкнул меня в грудь, совершенно игнорируя пистолет. Я успел выстрелить ещё раз куда–то в пузо — с тем же эффектом, то есть без такового, после чего меня словно приподняло в воздух и отшвырнуло к стене. Подоконник от всей души шарахнул в затылок.

Твою мать. Это не нарк. Это же…

ТТ. ТТ с серебряными пулями. Зараза, он остался под подушкой, я по привычке схватил «беретту», а не его. Попытался привстать, чтобы добраться до кровати, но ноги не слушались. Нажал ещё несколько раз на спуск, видя, как пули одна за другой словно тонут в объёмном теле бывшего вахтёра…

Справа дважды гулко ударил наган, и висок мужика взорвался ошмётками — не кровавыми, а какой–то слизью. Он ещё успел сделать шаг… и повалился вперёд, почти уткнувшись головой мне в ноги.

— Зомбям надо стрелять в голову, — словно сквозь подушку услышал я совершенно бесцветный голос Маши.

Спасибо, девочка моя… У тебя не замылен взгляд. Ещё пока не замылен. Ведь я‑то знаю, что зомби, ходячих мертвецов, в этом мире нет и никогда не было… по крайней мере, до этого момента.

Я попытался улыбнуться — улыбка вышла кривой. Потрогал свободной рукой затылок — шишка наливалась хорошая, крепкие тут подоконники.

Что дальше? Вон виден дверной проём — пусто. Он был в одиночку? Люди в гостинице скорее всего есть, но ни один нормальный человек не полезет выяснять, что была за стрельба — наоборот, прикинутся ветошью.

— Забыл, — виновато прошептал я.

Зомби. Откуда тут зомби? Эпидемию отметаем, это фуфло. Такие вахтёры обычно сидят в городе безвылазно, подцепить болезнь у них шансов нет. Любых входящих проверяют на заразу колдуны на КПП. Нет, это зародилось именно здесь…

Пошатываясь, я встал. Маша так и сидит на кровати, поджав под себя ноги, разве что на коленях у неё дождевик, из кармана которого она и вытащила револьвер. Из ствола нагана вьётся синеватый дымок. Хороший патрон, мощный.

— Тут есть зомби? — спросила девушка таким тоном, словно спрашивала, где находится туалет. Ну правильно, тему живых мертвецов мы с ней ни разу не поднимали.

— Уже есть, — ткнул я на распростёртое тело стволом «беретты». Доковыляв до кровати, взял из–под подушки ТТ. — Это первый.

— Как так?

— А вот так…

Это зародилось здесь.

Чтобы сделать зомби — нужен труп. Но кладбищ здесь по понятным причинам нет — просто негде, все трупы кремируются — и у нас, и в Гидрострое, и умершие, и убитые.

Вахтёра убили только что. И подняли как зомби — сильного, не рассуждающего, тупого. И направили его именно в нашу комнату.

Это не эпидемия и не случайность, это акция.

Настолько быстро, насколько позволяла едущая крыша, я метнулся к окну и успел увидеть, как от центрального входа общаги почти вдоль стены — еле заметил — промчались двое. Один в джинсовой куртки и бандане, второй в кожанке.

Лиц сверху не видно, но таких совпадений не бывает. Те двое молодых, что пили пиво в «Сказке».

— Одеваемся, Маш. Отдых отменяется.

— Понимаешь, Маруся, никто здесь никогда не слышал про зомби, — говорил я, торопливо шнуруя берцы. — Трупы утилизируются, мертвецов нет, которых можно, как это, «поднять». Да и вообще некромантию колдуны не практикуют. То, что мы сейчас увидели, произошло впервые…

Маша уже натянула кроссовки и свитер и теперь стояла у входа, поглядывая наружу.