Серебряная паутина

– Поставьте себя на её место, – продолжал тренер звезды. – Вы тренировались и боролись много лет, чтобы стать чемпионом по гольфу. Теперь вы наконец-то поднялись на вершину, и этот турнир – шанс доказать это всем. Вы сталкиваетесь с лучшими женщинами-гольфистками в стране и обыгрываете их – лидируете на поле с комфортным отрывом. Корона, так сказать, в одном шаге. А потом, как только победа оказывается столь близка, вы вынуждены бросить всё! Разве вы не были бы очень несчастны на её месте?

Нэнси была поражена его выбором слов.

– Почему вы говорите, что её вынудили бросить турнир?

Пожав плечами и нахмурившись, Чаффи ответил:

– Я просто не могу представить никакой причины, по которой Ким ушла бы по собственному желанию. – Вспомнив ту сцену, он добавил: – Я могу утверждать, что в тот момент она, безусловно, очень расстроилась!

– У вас есть какая-нибудь теория, мистер Чаффи, которая могла бы объяснить то, что произошло?

Он мрачно покачал головой.

– Понятия не имею. Всё это просто не имеет смысла.

– Как вы стали тренером Ким Вернон? – спросила Нэнси.

Расс Чаффи объяснил, что они с отцом Ким были близкими друзьями, поэтому, когда она впервые проявила интерес к гольфу, он давал Ким уроки, которые помогли ей стать лучшим бомбардиром в команде колледжа.

– После того, как её родители умерли, и она решила стать профессионалом, – продолжал Чаффи, – я отложил всё в сторону, чтобы помочь ей. Я чувствовал, что у Ким действительно есть задатки чемпионки!

Вспомнив замечание звезды гольфа за чаем в загородном клубе, Нэнси уточнила:

– Я так понимаю, у Ким есть брат, который живёт недалеко отсюда, в Брэдли.

– Верно. Джек Вернон. Довольно многообещающий молодой человек. Он недавно ушёл в политику.

– У неё есть какие-нибудь другие интересы, кроме гольфа?

– Нет, – заявил её тренер, – это ещё одна причина, по которой её уход с турнира остаётся такой загадкой. Если бы у Ким были какие-то цели или интересы, которые мешали её карьере в гольфе, я мог бы понять, почему она выбыла из матча. Но гольф – это вся её жизнь!

– А как насчёт романа или брака? – спросила Нэнси.

– У неё был постоянный парень примерно с того времени, когда она окончила колледж, – рассказывал Чаффи. – Молодой дизайнер ювелирных изделий по имени Бретт Халм.

Это имя оказалось знакомо Нэнси.

– О да. Он довольно хорошо известен.

– Его мастерская недалеко от Ривер-Хайтс, – вставил Нед.

– Верно, – подтвердил Чаффи. – Я ожидал, что они обручатся. Но потом Ким увлеклась карьерой, и, конечно, большую часть времени проводила в разъездах. Так что, я думаю, они отдалились друг от друга и потеряли связь.

Несмотря на свои опасения, Нэнси пообещала разобраться в тайне, которая крутится вокруг прерванной карьеры Ким в гольфе. Но она была полна решимости не делать этого каким-либо тайным или коварным способом.

Позже тем же вечером, когда она смотрела фильм с Недом, мысли Нэнси то и дело возвращались к Ким Вернон.

Ким упомянула, что близость её брата в Брэдли была причиной того, что она остановилась в Ривер-Хайтс. Но теперь Нэнси поймала себя на мысли, что задаётся вопросом, не могло ли присутствие Бретта Халма быть ещё более сильным поводом.

На следующий день Нэнси посетила церковную службу вместе с отцом. Позже, за аппетитным жареным мясом, которое Ханна Груин приготовила для воскресного ужина, Карсон Дрю упомянул, что планирует сегодня днём съездить в Нью-Йорк, чтобы повидаться с клиентом, который собирался лететь в Европу.

– О, папа, это здорово! – воскликнула Нэнси. – Я обещала навестить кое-кого в больнице сегодня днём. Могу я поехать с тобой?

– Конечно. На самом деле, я настаиваю на этом! – Её отец усмехнулся. – Будет приятно провести время в твоей компании, а не ехать всю дорогу в одиночку!

Сверкающая высотная больница на Ист-Сайде Манхэттена была переполнена воскресными посетителями. Тэд Фарр, оказавшийся дородным веснушчатым полицейским, работавшим в метро, лет двадцати пяти, встретил Нэнси в вестибюле больницы.

– Мисс Дрю, я действительно ценю, что вы взяли на себя все эти хлопоты, чтобы помочь моей матери, – сказал он.

Девушка улыбнулась.

– Как я могла отказаться после того, как вы нашли такой необычный способ пробудить мой интерес? Кстати, зовите меня Нэнси, пожалуйста.

– Спасибо. Надеюсь, ты будешь звать меня Тэд.

Когда они поднялись на лифте в палату интенсивной терапии на десятый этаж, где находилась пациентка, миссис Фарр, Нэнси спросила, улучшилась ли её способность общаться.

– Боюсь, пока нет. Насколько я могу судить, она вообще не добилась никакого прогресса. Но я уверен, она немного оживится, когда увидит тебя.

Мэгги Фарр оказалась жизнерадостной женщиной с проседью в морковно-рыжих волосах, чьё морщинистое лицо отражало тяжёлую работу на протяжении всей жизни. Как и предсказывал Тэд, выражение её лица просияло, когда он представил знаменитую юную сыщицу. Но Нэнси не могла подавить всплеск жалости к её беспомощному состоянию.

– Миссис Фарр, – сказала она, – вы можете моргать?

Веки женщины затрепетали вверх и вниз.