Серебряная подкова

- Эй! 0-с-свободи дорогу! - заорал хриплым голосом конвойный...

- Вот она, Казань! - проговорил Саша испуганно.

- Это еще не город, а пригород, сыпок. Дворянская Казань вона где! объяснил кучер, указывая рукой на гору, где виднелись великолепные белокаменные особняки. - Там улицы просторные, с торцовыми шашками...

- А это что же на цепях над речкой? Мост, видать? - спросила Прасковья Александровна.

- Это не речка, - включился в разговор приказчик. - Древний канал Булак. Еще при татарском ханстве прорытый в середине города, чтобы соединить озера Кабан с Казанкой. А мост через него подъемный. Днем по нему ходят, а ночью поднимают - суда пропускают с Волги. Мой хозяин его выстроил. Купец-то не простой - оптовую торговлю ведет по всей России. Сапожный товар и холст поставляет всему войску. Амбары тут, видите, каменные? Все жарковские, наши...

Кучер натянул вожжи. Лошади остановились у железных кованых ворот каменного дома, крайнего на левой набережной Булака.

- Вот я и доехал, - весело сказал приказчик. - Степан, довезешь барыню с детьми на Лядскую, куда им требуется.

Прасковья Александровна поблагодарила попутчика и простилась. Тот пожелал ей успеха. Мальчики еле дождались конца их разговора - так не терпелось им отправиться дальше. Усталые лошади неохотно тронулись от знакомых ворот, и путники, переехав деревянный мост через Булак, пересекли нарядную Проломную улицу. По крутому кремлевскому съезду лошади с трудом втащили тяжелый тарантас на главную городскую площадь перед Спасской башней. Здесь когда-то всенародно читались царские указы, вершились над виновными суд и расправа. Но сейчас тут встречались только гуляющие пары.

На углу этой площади, в начале Воскресенской улицы, достраивалось громадное здание - гостиный двор. Напротив него красовался дворец богача Дряблова, известного фабриканта, о котором так много рассказывал покойный Сергей Степанович. В его дворце, говорил он, в 1767 году остановилась Екатерина Вторая. Царице так понравилась Казань, что после она писала: "Сей город, бесспорно, после Москвы в России первый..."

- Смотри! - тихо сказал удивленный Саша, потянув Колю за рукав.

Мимо них пара лихих рысаков мчала карету, блестевшую золотом и лаком. Спины лошадей были покрыты голубой сеткой, их копыта мягко цокали по торцовой мостовой.

Два нарядных лакея стояли на запятках роскошной кареты, держась руками за блестевшие поручни.

- А гимназия ваша - во-он там, - показал кнутом кучер в конец Воскресенской улицы.

Мальчики повернули головы направо, ш там увидели два длинных ряда красивых зданий.

- Такая большая? - спросил удивленный Алеша.

- Потом узнаем, теперь уже скоро, - сообщил Саша. - Кучер, наверно, и сам не знает.

Коля поднялся в тарантасе и, придерживаясь рукой за козлы, молча смотрел на сливающиеся вдали здания.

На Спасской башне кремля часы пробили четыре.

Тарантас проехал через площадь и свернул по узкой улице к Черному озеру, вдоль которого были разбросаны маленькие дощатые лавочки. Это был Житный торг. Тут продавались овощи, мука, печеный хлеб, калачи. Между возами, заполненными фруктами, шныряли босоногие мальчишки в рваной одежде. Они подбирали просыпавшиеся на дороге яблоки, а если подводчик зазевается, прорезали мешки.

Внизу откоса, на берегу озера, стояло несколько ветхих лачужек. В них проворные старухи варили пельмени, пекли горячие блины, готовили студень и прочие кушанья. Тут же под открытым небом, расположившись на скамьях, за дощатыми столами, врытыми в землю, столующиеся уплетали варево из глиняных чашек. Пахло кухонным чадом.

Поодаль бойко торговали кумачом, галантереей, мылом, духами. Цирюльники, щелкая большими ножницами, зазывали народ в свои палатки. Желающего стричься тут же сажали на полено, стоящее торчком, и, надев на голову горшок, подравнивали концы торчавших из-под него волос.

Миновав кузнечный ряд с несколькими слесарными корпусами, тарантас выехал на Лядскую улицу и остановился перед небольшим двухэтажным домом, низ которого был каменным, а верх - деревянным.

- Вот и приехали, - сказала Прасковья Александровна.

Коля выскочил из тарантаса, поднялся на крыльцо и, подскочив, ловко дернул за ручку дверного колокольчика.

Дребезжащий звук его еще не затих, как в широко распахнутой двери появилась маленькая полная старушка.

- Парашенька! Мы так заждались. Да какая же ты славная стала! И таких молодцов уже вырастила, даже не поверишь. А мы-то... - но последние слова ее заглушил скрип закрывающейся плотно за гостями большой двери.

* * *

Первые дни в Казани были полны томительных ожиданий. Прасковья Александровна с утра уходила хлопотать по делам, строго наказывая мальчикам никуда не отлучаться: вдруг они могут понадобиться. Время в чужом доме тянулось очень медленно, хотя хозяева, старинные друзья родителей Прасковьи Александровны, были так приветливы.