Серебряная пуля

Если бы психолог давал заключение о детях Логанов, которые были ориентированы на отца, то внутренний протест Кэти был более сильным. Это была непрекращающаяся борьба против отношений и ценностей, навязываемых ей в этом доме. Дэн, к примеру, разделял глубокое уважение отца к традиционному обучению, а Кэти с легкостью отдавалась всякой чепухе. Дэн всегда подпитывался из большого мира, сестра же уходила в себя. У нее был магазин, где продавались поделки местных умельцев. В друзья она выбирала допотопных ветеранов. Отец говорил, что у них мозги гремят, как сухой горох.

Но в одном она больше была похожа на старика, чем даже Дэн мог себе представить, — так же несговорчива и самоуверенна, как он. И не случайно, что Кэти сохраняла тесную связь с домом и ради вот этих баталий. По крайней мере, два раза в неделю она непременно навещала родителей.

— Ну что ж, Кэтрин, — ответил Логан, удивляясь, что позволяет снова втянуть себя во все это. — Тогда настаиваю, чтобы ты звала меня доктор Логан.

— Откровенно говоря, — заявила она надменно, — я не знаю, как человек, претендующий на знание человеческого тела, может это есть.

— Мы все равно когда-нибудь умрем, — заметил отец.

— Слушай, Кэтрин, — сказал Логан, — нет абсолютно никаких данных, подтверждающих, что человек умрет от того, что иногда съест мясо. Ну ни единого факта! Человеческая психология гораздо сложнее.

— Я сомневаюсь в вескости такого аргумента, — ухмыльнулась она.

— Что ты хочешь сказать?

— Все ваши сомнительные данные собирают люди, в голове которых уже есть определенное решение. Врачи просто в сговоре с фармацевтическими компаниями. И ты это прекрасно знаешь.

Отец рассмеялся.

— Вот она и посадила тебя.

— Ты и против лекарств тоже?

— Абсолютно. У моей подруги Люси рак груди. И ее пичкали химией. После каждого раза ее рвало по четыре часа. И волосы вылезли. И ты хочешь сказать, что это естественно?

Это был нелепый разговор. Вроде того как если бы игрок в бейсбол из высшей лиги объяснял тонкости техники плавного скольжения человеку, который понятия не имеет, куда бросают мяч.

— Вот поскольку я кое-что знаю про рак груди, — не отставал Логан, — скажи мне, что ты можешь предложить взамен лекарств?

— Коренные жители Америки используют растение юкка.

— Правда? И у тебя есть данные по результатам?

— Кэтрин заваривала чай из юкки. Для моего артрита, — вставила мать. — И мне показалось, что очень помогло.

Отец поднял руку, давая понять, что разговор окончен.

Этот победный жест Логан видел уже тысячу раз.

— Так, — уронил он, поворачиваясь к сыну, — я хочу услышать о твоих дальнейших планах.

Логан отвернулся. Ему нужно подготовиться к ответу.

— У меня есть несколько вариантов, — уклончиво проговорил он.

— Какие?

— Ну, одно предложение.

— Где?

— В Нью-Йорке.

Отца, казалось, это не слишком интересовало.

— Частная практика? Больница?

Фактически предложение еще не было окончательным. И не частная практика, и не больница. После того как палач опустил топор, первый, кому он позвонил, был Рубен Перес. Перес сейчас работал в маленькой компании в Нижнем Манхэттене, почасовиком. Это была исследовательская лаборатория, занимавшаяся лекарством против спида. Он был уверен, что там могли бы взять врача с такими данными, как у Логана.

Работа, конечно, была малоинтересной и не слишком престижной. И денег не густо. Логан скорее бы удавился, чем согласился на нее.

— Я не хочу начинать сразу, я уже говорил, я хочу поспрашивать в округе, а на следующей неделе позвоню кое-куда. Не беспокойся, я возмещу расходы за телефон.

— А я и не волнуюсь. Я знаю, ты так и сделаешь.

— Я не понимаю, как ты можешь защищать врачей, — сказала резко Кэти, — после всего, что они с тобой сделали.

— Это нечестно, Кэтрин. Это действительно нечестно.

В наступившей тишине Логан налил себе второй стакан вина.

* * *

— Я посмотрел последние данные по Элизабет Риверс. — Кеннет Маркелл показал на папки, громоздившиеся у него на столе. — Я просидел над этим два часа.

Рассеянно он снял верхнюю и открыл. Как и на других, на обложке стояло: «Э. Кливленд». Это кодовое имя Стиллман выбрал еще за три месяца до того, как история болезни попала к нему в руки.

— Этот сукин сын Малколм из Белого дома трезвонит почти каждый день.

— Ничего удивительного, — ровным голосом отозвался Стиллман. — Наша проблема — это их проблема.

— Но по тому, как они смотрят на это дело, получается наоборот, их проблема — это наша проблема. — Маркелл помолчал. — И, честно говоря, Грег, я тебе скажу со всей прямотой: насколько я понимаю, наша проблема — это твоя проблема.

Правильно, подумал Стиллман, если все всплывет и политики начнут охоту за скальпами в институте рака, в первую очередь они станут гоняться за его, Стиллмана, головой.

Маркелл еще раз прошелся по папкам, будто мог найти в них что-то для собственного успокоения.

— Итак, общий итог. Стандартная химиотерапия ничего не дает.

— Но прошел только месяц. И она приняла всего два цикла. Я бы хотел попробовать еще один.