Серебряная пуля

— А почему? Почему я должна изображать, будто я не делала того, что делала? Почему я должна хотеть остаться?

Логан понял, и слишком поздно, что он ее недооценивал. Ему хотелось, чтобы она почувствовала трогательность его слов. Но она оставалась такой хладнокровной, что он готов был пожалеть о сказанном.

Хуже всего было то — но никто из них не хотел об этом говорить, — что они больше не будут рядом. Институт был их общей территорией. А если Сабрина уйдет из института, то за пределами своей Италии не найдет работу такого уровня. И между ними ляжет океан.

Логан глотнул «мартини». Впервые в этом году он заказал что-то покрепче вина.

— Не знаю, — покачал он головой. — Я думал, надо было так сказать.

— Нет. Не надо было так говорить. — Она протянула руку через стол. — Но я понимаю. Спасибо.

Он уже заметил, как для самозащиты она старалась отдалиться от него. Наверное, и ему стоило сделать то же.

— По крайней мере, в Регине Елене, — сказала Сабрина, — дали понять, что не прочь взять меня. Конечно, в Италии нет такого оборудования, как у вас, но там ценят людей.

— Когда они хотят, чтобы ты приступила?

— В конце октября. Но мне надо поскорее уехать. — Она тут же отвела глаза. — Чем скорее я уеду, тем лучше.

— Ты права.

— А ты, Логан?

Он пожал плечами.

— Еще не знаю.

— А ты не можешь вернуться назад в Клермонт?

— Нет, ни в коем случае. Ты когда-нибудь слышала выражение — из огня да в полымя? — Он помолчал. — Я думаю, на время мне стоит поехать домой и все обдумать.

— В Декейтер? — удивилась Сабрина.

— Да, на недельку-другую. Сосредоточиться.

— Понятно. — Она глотками пила пиво. — И твой отец будет рад тебе?

— А кто знает? Но, говорят, дом — это место, где тебя всегда ждут.

— Нет, я о другом. Он поймет, что с тобой случилось?

— Как тебе сказать? Конечно, было бы лучше приехать туда при других обстоятельствах. — Он с нежностью посмотрел на нее. — И с тобой.

Тут вдруг вся ее холодность растаяла. Сабрина нежно пожала его руку.

— Когда-нибудь, Логан. Я обещаю.

Логан выехал из города в то утро, когда Сабрина вылетела из аэропорта Даллеса в Рим. До Декейтера можно было доехать меньше чем за десять часов. Он переночевал в мотеле, потом остановился в Чикаго, где не спеша позавтракал. Позвонил отцу, сообщив, что собирается сделать перерыв в работе в институте, и спросил, не нарушит ли он их планов, если поживет в доме дней восемь — десять.

Он затормозил перед знакомым обшитым досками коттеджем во второй половине дня. Минут пять он сидел в машине и смотрел на него. Наконец дверь широко распахнулась и вышел отец.

Почти три года Логан не видел его и поразился, как тот постарел. Отец был сухой как жердь, ему уже под семьдесят. Лицо избороздили глубокие морщины, а косматые волосы совершенно побелели.

— Ну так ты выйдешь или как?

— Привет, отец, — улыбнулся Дэн, вылезая из машины. — Я тоже очень рад тебя видеть.

— Не хами. Или это то самое, чему вас учат в этих ваших заведениях?

— В общем-то, да. Полезно для самозащиты.

— Держу пари, тебе просто необходимо.

Все, как прежде, подумал Логан.

— Да. Это одна из причин, почему я захотел уехать оттуда.

— И когда ты собираешься возвращаться?

— Не знаю.

— Ты собираешься возвращаться?

Он поколебался.

— Нет.

Вот и все. Логан, как в детстве, глядя на отца, ждал разочарования или презрения.

— Великолепно! Это великолепно! Так какого черта там случилось?

— Может, я сперва могу войти и поздороваться с мамой?

— Все кончено, да? Какого черта, почему ты не займешься частной практикой, как я тебе советовал?

Вопреки своему обещанию — он поклялся, что не даст вовлечь себя в споры, — Логан почувствовал, как все его тело напряглось.

— Это сложно.

— Всегда было сложно.

— Знаешь, я очень устал.

Отец фыркнул.

— Что ты наделал? Оскорбил кого-то в той конюшне? Или ошибся?

Вопрос требовал ответа, но Логан и не пытался. Он просто сказал:

— Я ни в чем не ошибся, папа.

Отец изучал его с минуту.

— Ну пошли, расскажешь нам подробно.

Праздничный ужин, устроенный матерью, быстро превратился в то, из-за чего несколько лет назад Логан так рвался отсюда.

— Як этому не притронусь, — заявил четвертый член семьи, старшая сестра Кэти, как только на столе появилось главное блюдо. — Ты же прекрасно знаешь, я не ем мяса.

— О, дорогая, я действительно знала, — забеспокоилась мать, всегда старавшаяся сохранить мир в семье, — но Дэнни так любит утку. Не можешь ли ты хотя бы на этот раз сделать исключение?

— Нет, мама. Никаких исключений. Это не игра. Речь идет о моем теле.

— Господи, глупейшая идея, о которой мне когда-то приходилось слышать, — хмыкнул отец.

— Ну что ты, отец, ничего нового. Кэти уже десять лет вегетарианка, — сказал Логан.

— Даниэл, я предпочитаю, чтобы теперь меня называли Кэтрин.