Серебряная пуля

— Хочешь совет? — спросил Логан.

— Смотря какой.

— А ты перестань ворчать. Лучший способ расположить к себе человека, это почаще обращать внимание на его достоинства.

— Ты так думаешь? Притворяться, что мне все нравится?

Логан искренне переживал за друга.

— Совершенно верно, — сказал он серьезно. — Притворись, что тебе все очень нравится. Что ты не знаешь, как их отблагодарить.

— Великолепно. Ну прямо как ты.

— Посмотри на это, как на игру. Это единственный шанс парням вроде нас с тобой добиться своей цели. — Он нерешительно помолчал. — Может быть, мы сумеем завоевать доверие и нам позволят проводить свой собственный курс лечения.

Рестон мрачно посмотрел на него.

— Да о чем ты говоришь? Мы же первогодки.

— А здесь нет строгих правил насчет того, что нам этого нельзя.

— Верно, но даже ты не сможешь добиться такого.

— Ты когда-нибудь слышал о Рее Куперсмите?

Рестон помолчал.

— Что-то такое смутное.

— Не ходи вокруг да около. Почему бы не сказать, что нет?

— Потому что это дало бы тебе превосходство над ним, — улыбнулась Эми.

— Ну и что? — не отставал Рестон.

— Он был как раз первогодком в АИРе четыре года назад и сам предложил курс лечения.

— Черт возьми, это невозможно!

— Я видел документы. И обзор в институтском журнале, где это подтверждается.

Логан обнаружил документы в старинном, отделанном деревом кабинете рядом с офисом Ларсена. Туда редко заглядывали, хотя запрета на вход не было. Любой, интересующийся генезисом более ранних протоколов, мог без труда найти их там. Секретарь Ларсена Элейн привыкла к тому, что этот очень любопытный молодой ученый Логан постоянно копается в шкафах, и не обращала на него внимания, тем более в час после ленча. Он перебирал папку за папкой, и именно трех-четырехгодичной давности и на букву «К».

— Куперсмит? — спросил Рестон. — И что за протокол?

— А какое это имеет значение? Важно то, что у него вышло.

— Другими словами — какая-то халтура.

— Возможно. Я не знаю. Я нашел только формулировку, но не результаты. — Оба они знали, что в этом ничего необычного не было. Данные протокола могли занимать сотни страниц, и все они записаны на компьютерных дискетах. — Во всяком случае, что-то, касающееся впрыскивания каких-то антител в кровь, чтобы попасть в опухоль простаты, вместо химии. Идея интересная.

— Простата? А кто занимается простатой? Ларсен? — Сама мысль, казалось, находится за пределами вероятного.

Логан покачал головой.

— Да некто по имени Лок. Я думаю, у него теперь частная практика.

— Итак, что ты хочешь сказать? Ты собираешься начать работу самостоятельно? Ты?

— Мы. Может быть. Почему бы и нет?

— Почему нет? Потому что я не зарегистрирован на их радиолокаторах. И не пойми меня неверно, мой мальчик Дэни. Ты и сам не знаешь, чего ты стоишь. — Рестон остановился, ожидая, когда до Логана дойдет то, что он хотел сказать, и в какой-то мере наслаждался этим. — Так что, пожалуйста, не втягивай меня.

Ошарашенный Логан замолчал, потом начал с жаром:

— Так я просто стараюсь… И вообще, какого черта, почему ты думаешь? Что дает тебе право…

— Слушай, — резко прервал его Рестон. — Я просто говорю, что мне не нужны твои воздушные замки. У меня свои проблемы.

— Прекрасно, — не менее резко ответил Логан и покраснел. — Забудь об этом.

Рестон улыбнулся.

— Ну, не бесись. Серьезно я поговорю с тобой на эту тему, когда будет что-то определенное.

* * *

Логан думал об этом с того самого момента, как утром в его кабинете появился Ларри Тилли.

Ларри Тилли с его загадочной болезнью был потенциальным пациентом Грегори Стиллмана. Болезнь отказывалась проявлять симптомы, которых от нее ждали, и надо было привлечь дотошного исследователя, чтобы все выяснить.

Юрист из Канзас-Сити, тридцати четырех лет, голубой, Тилли проходил вторую фазу курса лечения от спида, при котором назначается комплекс лекарств — соединение Q. Как предполагалось, курс должен воспрепятствовать развитию вируса. Лечение вроде бы ни к чему не привело. Во всяком случае, до сих пор соединение не дало никакого эффекта.

Лечение вируса спида уже долгое время являлось источником особого разочарования для ученых АИРа наравне с наиболее сложными, ставящими в тупик разновидностями рака. Курс лечения спида настолько неэффективен и безрезультативен, что Шейн как-то раз со свойственным ему юмором висельника сказал:

— Когда одна из таких матерей собиралась рожать, то не обошлось без доброй сотни мужиков.

Как пациент, лечащийся по определенному курсу, Тилли ничего не знал об этом. Он приехал из Канзас-Сити на анализы. Результаты, как у большинства таких больных, нельзя было назвать хорошими.

Но в первые же минуты обследования пациент мельком упомянул о некоторых симптомах, и Логан сразу же заинтересовался. Тилли в последнее время испытывал головокружение и слабость, которые не были связаны с переутомлением на работе.

— Обычно такое со мной случается, когда я отдыхаю, а потом встаю с кресла. Я почти теряю сознание.