Серебряная пуля

— А Бо Джексон? Вот из-за кого я сегодня пришла, хочу посмотреть на человека со вставленным бедром, который способен бегать. — Она улыбнулась. — Настоящее чудо медицины. Правда? Разве можно сравнить с нашей возней?

Она снова неуверенно улыбнулась.

— Да, я знаю, но, к сожалению, он не играет.

— Да, не играет… И я знаю, что у него только двести тридцать три очка. Не так уж много. — Она посмотрела вниз на свою карточку со счетом, сверяя с числами на табло. — Сегодня вместо него играет Дэвис.

Логан не мог оправиться от потрясения. Ему бы во сне не приснилась такая женщина. Он напряженно думал, что сказать.

— Ну… А что ты ешь? — И тут же обругал себя. Почему-то при этой женщине коэффициент его умственного развития всегда падает на сорок пунктов.

Она взяла с подноса гамбургер.

— Да так, обычная еда.

— Ну, по крайней мере, здесь получше, чем в институте. — Он нерешительно помолчал. — А в Италии в больницах хорошо кормят?

— Да нет, тоже не очень. Но у нас врачи могут приносить еду с собой. Иногда я так делаю и здесь. Покупаю итальянские пирожные и шоколад. — Она полезла в карман и вынула конфету в золотой фольге. «Марачини». — Хочешь?

Он развернул конфету и сунул в рот.

— Вкусно.

— Это не глотают, Логан. Это же не «Поцелуйчики» Херши.

— А, извини.

— Я иногда угощаю своих пациентов в больнице.

— Угощаешь? — У Логана мелькнуло: а не нарушение ли это правил?

Она пожала плечами.

— Я так и дома делала. В больнице было много детей.

— В педиатрическом отделении?

Она кивнула.

— Но со взрослыми я тоже умею находить общий язык. Кажется, мелочь, но она помогает установить контакт с пациентом.

— Мне кажется, с детьми очень трудно работать.

— Пардон?

Он сказал так тихо, что она не расслышала.

— Я не знаю, но когда я вхожу в палату к детям, вижу маленькие столики и стульчики… — Он как-то слегка сгорбился. — Нет, я не могу даже читать литературу о раке у детей.

Сабрина не сводила глаз с Логана, с интересом рассматривая его.

— Тогда тебе сильно повезло, что мы в институте не лечим детей.

— Да. — Он помолчал, пораженный переменой в ее манере говорить. — Я понимаю, это непрофессионально…

Она отвернулась и посмотрела на поле.

— О, мистер Рипкен берется за биту.

Он почувствовал возбуждение. И тревогу.

— Значит, — подхватил он, — ты очень довольна работой в институте?

— Довольна? — Казалось, ее смутили слова Логана. — Да там, как в средневековом итальянском городе. И мне хочется от всего этого читать Макиавелли.

Логан понимающе рассмеялся.

— Правда.

— Некоторые люди просто ужасны! — Она помолчала. — Я надеюсь, ты с ними не дружишь.

— Нет, мое общение чисто профессиональное.

— Например, Ларсен и Стиллман. Величайшие эксперты по раку яичников и раку груди. Не так ли? А они терпеть не могут женщин. Не любят. Ну как такое может быть?

На поле команда «Ореоли» сгруппировалась, толпа взревела, когда мяч прошел между парой игроков слева.

Логан покачал головой.

— Сам не знаю.

Толпа стихла.

— Даже работа оказалась не такой интересной, как ожидала.

— Я думаю, большинство из нас разочарованы.

— Во Флоренции, где я училась, я специализировалась по эндокринологии, а здесь, — она пожала плечами, не скрывая своего разочарования, — какая польза от моей специализации?

— А я не знал, что ты эндокринолог.

— Да, и очень хороший, — засмеялась она. — К чему скрывать свой талант?

Она приятно смеялась. Он подался вперед.

— Слушай, у меня есть кое-что, что могло бы тебя заинтересовать…

Он вынул странички из кейса и изложил историю болезни Тилли, особенно подчеркнув, что пациент странно реагирует на лекарства, предписанные курсом.

Не отрывая глаз от поля, Сабрина внимательно слушала.

— А ты уверен, что в этом курсе не оговорен побочный эффект?

Он покачал головой.

— Абсолютно. Кто знает, может, это и не имеет никакого отношения к соединению Q? Может быть, это результат самой болезни.

— Знаешь, — сказала девушка, — у меня тоже несколько пациентов на этом соединении, и у одной женщины точно такие симптомы.

— Слабость, головокружение, резкая смена давления?

Она кивнула.

— Ну, может, не в такой степени. Ее врач в Нью-Джерси как-то справлялся с этим. — Она помолчала. — А ты был в библиотеке института? Проверил все по Q?

— Да я только начал. В архивах института собраны потрясающие данные по раку со всего мира. А то, чего нет в библиотеке, можно получить электронным способом. Единственные ограничения для исследователя только те, которые он сам себе ставит. К несчастью, — признался Логан, — я не силен в языках. Я знаю только английский и немного немецкий.

Сабрина покачала головой.

— Вообще-то стыдно для американца. — Потом, испугавшись, не задело ли его это, добавила: — Я не хотела тебя обидеть.

Он не мог удержаться и рассмеялся.

— Я понял.

— Но мой английский тоже несовершенен.

— Брось, Сабрина, ты его хорошо знаешь.

— Во всяком случае, — ее зеленые глаза заблестели, — я пошла в медицину именно из-за того, что мне интересен поиск.

— Хорошо сформулировала.

— А ты?

Он с минуту подумал.

— Да по той же самой причине. Но я думаю, стоит рассказать и об отце.

— А он тоже врач?

Дэн покачал головой.

— У него магазин канцелярских товаров.