Серебряная Роза. Сборник рассказов

– Ну, хорошо, хорошо, отказ от любви, бесспорно, сделал людей спокойнее и умиротвореннее. Они перестали воевать и страдать, но они не стали счастливыми, ничуть, напротив, они потеряли смысл. Более того, они перестали размножаться. Мы, пожалуй, переусердствовали в подмене ценностей, они свелись к удовольствию и наслаждению. Вот уже пять лет как не рождается новых детей.

– Есть клонирование… – предложила Клио, – к тому же можно ведь обязать всех рожать…

– Можно, но люди не видят смысла жизни. Пресытившись удовольствиями, многие ломаются… Понимаешь, слово «любовь» присутствовало в словарях вплоть до 2017 года. Постановлением совета глобальных университетов, проведенного в Гарварде 15 января 2017 года, было решено, начиная от даты выхода указанного постановления, классифицировать слово «любовь» как устаревшее и не включать в текущие словари. До 2025 года слово «любовь» можно было найти в любом словаре архаизмов, но потом, вследствие ошибки, то ли программы распознавания, то ли оператора, вышел словарь, в котором слова такого не было. Нужно заметить, что, уже начиная с 2020 года, велась широкая кампания в СМИ по защите свободной любви и неприятию собственнических чувств, ревности, ограничений. Нынешняя модель воспитания основывается на знании, но людям этого становится недостаточно. Мы так и не смогли найти ему замену.

– Так ли она нужна?

– Получается, что во имя любви были не только войны и убийства, во имя любви делалось все в этом мире. Мы уничтожили любовь, и мир стал вымирать.

– И вы хотите, чтобы студенты об этом знали?

– Я… я бы хотел понять есть ли у меня шанс поправить свою же ошибку, ну да пока тебе еще рано об этом думать. Знай, что любовь есть, и не бойся ее.

Старик ласково, по-отечески поцеловал девушку в лоб, и его мир взорвался тысячами искр, чтобы провалиться в забытье. Клио с ужасом посмотрела на судорожно сжимающего сувенирный глобус Криса, потом, истерично замотав головой, убежала.

* * *

Святослав лежал в больнице уже несколько дней, когда к нему пришел Дипак, ректор университета. Дипак имел необыкновенно светлую для индуса кожу, он был рожден еще до глобального смешения и мог называть себя чистокровным брахманом.

– Я понимаю, мой друг, что в твоем положении уже не до уроков, я приму твою отставку хоть сегодня, если ты хочешь, – вежливо сказал он.

– Нет, вот теперь я точно не уйду!

– Но почему?

– Знаешь, утром заходили эти двое студентов. Из-за которых я тут, – Святослав потрогал забинтованную голову, – Он дико извинялся и не знал что на него нашло, наивный и влюбленный. А она, наконец, задала те вопросы, которые я ждал. Два человека, целых два! Я все-таки не бесполезен, а, друг Дипак?

– Всего два, – укоризненно произнес индус.

– Целых два, значит, что их будет больше! Я не бесполезен, друг мой брахман, теперь ты еще долго не дождешься от меня заявления об уходе!

***

Ни слова о работе!

– Ну, так вот, слушай сюда, место хорошее, но используется неэффективно. Сюда бы вбухать тысяч сто на доведение до ума и на рекламу – отбоя от туристов не будет. Курорт класса люкс! – горячо описывал бизнесмен в рубашке с льняными брюками. Его звали мистер Поль Амандай.

– Да ну, место то убитое, – пессимистично возражал ему его коллега, Эдвард Ранофф.

– Ничего подобного! Ясен пень, снести эту хибару и персонал поувольнять. Надо нанимать профессиональных барменов, высококлассных бариста из Италии, выпишем из Франции пару-тройку шефов, шоу-гёлз из Польши или с Украины, бар оборудовать wi-fi и экранами с новостным каналом…

– Ну, кризис, кто поедет то!

– Все поедут, туризм наше все, благо его раскрутили. Русские, вон, едут же!

– И они перестанут.

– Не перестанут. Славная нация, живут каждый день как последний! А то вдруг завтра денег на поездку не будет.

– Инвесторы тебе не поверят…

– Поверят, я им процент…

– Джентльмены, – мягкий голос официантки вклинился в их разговор, – напоминаю основное правило нашего заведения, которое висит вот там на стене: «Ни слова о работе!»

– Чего?! – один из собеседников недоуменно посмотрел на официантку, у которой только по подносу можно было понять, что она тут работает.

– Менеджера! – заявил второй, который как раз и строил грандиозные планы. Официантка пожала плечами и сходила за менеджером.

– Эли, не надо так жестко, хотя да, по идее у нас именно принцип отдыха от работы, как при японской чайной церемонии, – улыбчиво пояснил менеджер в гавайской рубашке, бермудах и шлепках. Эли уже готовила заказ у кого-то еще. Менеджер улыбчиво извинился и пошлепал восвояси.

– Вот и первые кандидаты на увольнение, – угрюмо сказал Поль, – учитывая, что у меня есть на их хозяина… он ни бум-бум в финансах!