Серебряная рука

– Сейчас ей самое время расти, вот она и тянется вверх, как пшеничный росток перед тем, как заколоситься.

Девочку никто не намерен выкупать ни сейчас, ни в будущем. Маркиз решил, что его семьи это не касается, так как брачный контракт подписан официально и будущий супруг Анны уже получил приданое. Фактическая сторона супружества не имеет значения, ибо в контракте оговорено, что он вступит в силу тогда, когда в организме девочки произойдут изменения, отвечающие законам природы, а они еще не наступили.

Зато в контракте указано, упирается престарелый жених, что родственники сами должны доставить невесту в Рим. Девочку ему не передали, следовательно, условие, записанное в контракте, не выполнено. Правоведы ведут спор вокруг этого пункта. И если Осман не ошибается, прежде чем они примут какое-то решение, могут пройти месяцы и даже годы. А куда девочке спешить?

Осман не видел герцога Герменгильда, но он и так понимает, до чего страшно девочке получить в мужья старика, да к тому же, наверно, астматика с гнилой кровью и французской болезнью. Не приведи Господи, еще уморит малышку. Короче говоря, она должна остаться у Аруджа.

Осман бросает взгляд на своего питомца, который так углубился в чтение, что даже не слышит его разглагольствований. Конечно, Хасан и сам все это знает, но, затевая этот разговор, Осман хотел, во-первых, прервать его чтение и заставить лечь спать, а во-вторых, подтолкнуть его к решающему шагу. Если Хасану рано или поздно удастся уехать в эту свою трижды проклятую Персию, кто будет защищать девочку? Она же останется во власти ведьмы-маркизы и капризов Арудж-Бабы.

Отвар остыл, его можно выплеснуть за окошко: подогревать опасно.

Ночь выдалась сырая, приближается гроза, может, она – предвестница возвращения Хайраддина. Он хитрый лис: предпочитает пересекать море в дурную погоду.

Осман прикрывает створку окна и в задумчивости прислоняется к раме. Почему Хайраддин в своем послании решительно запретил сыну отправляться в Персию? Это он-то, всегда посылающий его в самые тяжелые экспедиции! Осман Якуб был в курсе дела, знал о запрете и приставал к Хасану, чтобы расшевелить юношу и помочь ему излить душу. Но как бы там ни было, а запрет Краснобородого оказался очень кстати. Хасан пока останется дома, вне опасности, и поможет старику задерживать во дворце маленькую Анну де Браес как можно дольше, хотя он и не проявляет к ней особого интереса.

Масло в светильнике почти совсем выгорело, а этот упрямец все никак не может оторваться от своей персидской поэмы. Хочет казаться мудрым, как старый мулла, и загоняет себя, как молодой конь, до пены. Чтобы оторвать его от книги, надо твердо и решительно задать ему вопрос напрямик.

– Нельзя ли нам оставить Анну у себя? Ты ведь имеешь право на свою часть добычи и на свой собственный гарем с женщинами и мальчиками, как и подобает каждому раису!

Многие из тех, кому выпала та же судьба, что и ему с Хасаном, став раисами, визирями, султанами или просто богатыми купцами, содержат свой гарем и развлекаются там. Таких развлечений множество, и Хасану они известны, ведь он провел в гареме почти весь остаток детства. Ну подумаешь, кое от чего ему придется отказаться. Что с того? Да, он не сможет иметь собственных детей, не познает и некоторых радостей, которыми наслаждаются другие. Впрочем, о них и сожалеть не стоит. Осман Якуб был взят в плен уже взрослым, в давние времена, когда он рыбачил у берегов Салерно, и у него даже была жена. Но скольким мужчинам неведомы иные радости, которыми может одарить человека природа? Не говоря уже о радостях интеллекта, для многих на всю жизнь остающихся тайной.

– Я не думаю, что ее можно поместить туда, где находится перегонный куб, хотя помещение там большое. А вот в комнате, где настаиваются эликсиры, она никому не помешает, наоборот даже – поможет мне их взбалтывать и вести точный счет времени по солнечным часам. Как ты считаешь?

Хасан не отвечает. Опять ничего не слышал!

Нет, этому парню надо идти в затворники!

Но сейчас дело не в какой-то необыкновенной сосредоточенности. Даже полубоги иногда позволяют себе отключаться от действительности. Подойдя поближе, Осман убеждается, что, склонившись над своей персидской книгой, принц Хасан просто уснул. Уснул, как ребенок.

Ночь близится к концу, так что в постель ложиться уже не стоит. Осман тихонько прикрывает своего питомца одеялом, а сам выходит в коридор и, защищаясь от ветра старым стеганым плащом, открывает дверь наружу. До его ушей доносится шум моря.

Проверять состояние плантаций трав и кустов в его садах, расположенных на разных уровнях, нет никакой необходимости – там все как следует обрезано, подвязано, прикрыто. Переходя из сада в сад, Осман добирается до четвертого уровня. Нужно воспользоваться последними темными часами суток и собрать несколько ложек маслянистого вещества, выделяемого виверрами. Завтра ему предстоит нелегкое дело – изготовить мускус.