Серебряная рука

Баба желает остаться один. Он отстегивает серебряную руку и кладет ее на колени под плащом, край которого поднимает наверх, чтобы прикрыть лицо и тюрбан. Он закрывает глаза, пытаясь обрести покой в то время, как вокруг бушует ветер. Чем кончились его мечты о славе? Разбились вдребезги, и Аруджу никогда больше не удастся собрать осколки и сложить их вместе, он это чувствует. Впервые в жизни он находит облегчение в мечтах о чуде. Он представляет себе, как очередной шквал ветра поднимает в воздух всех его людей и переносит за тысячу миль отсюда, подальше от когтей хищников, а он, Баба, остается в полном одиночестве ждать шакалов и смерти. Ему хотелось бы обратиться в прах и остаться навеки погребенным под этой землей, омытой дождем. Однако небо не может даровать ему спокойную смерть отшельника. И если Господь уготовил ему иную судьбу, то именно сейчас она сбывается.

Когда Хасан возвращается из дозора, Баба все еще погружен в грезы о своей воображаемой смерти. Он открывает глаза лишь перед самым рассветом. В лагере стоит глубокая тишина, земляная буря прошла.

– Ты все это время просидел тут? – заботливо спрашивает Хасан у своего отца Аруджа. – Ветер утих, ему надоело стучать и биться в твою грудь.

– О, грудь моя цела и невредима, а вот разум ослаб. Молчи! Так оно и есть. И если захочу, буду кричать на все войско, что Баба безумен.

Бейлербей внезапно вскакивает, полный энергии, выставив вперед свою огненную бороду. Отряхнувшись от земли, он поднимает вверх, словно трофей, серебряную руку.

– Просыпайтесь, солдаты Аруджа! Стряхните с себя прах и вознесите благодарение Аллаху. – Его голос действует лучше всякой трубы, и это наполняет гордостью сердце Краснобородого. – Приладь мне мою красивую руку, Хасан. Скажи, как рана Ахмеда Фузули?

– Лучше. Вероятно, сегодня Ахмед уже сможет ехать верхом.

Ко времени второй молитвы лагерь снимается с места, не оставив после себя никаких следов.

3

Несмотря на то что в Оране уже готов дворец для супруги губернатора, маркиза де Комарес осталась в Испании. И так как истинные причины, задержавшие ее, неизвестны, слухи ходят самые разные. Одни восхваляют деликатность маркиза, ее супруга, не пожелавшего заставлять жену вернуться туда, где она испытала горечь плена. Другие, напротив, утверждают, что это самое обычное тиранство и что на самом деле маркиз просто не хочет, чтобы она путалась у него под ногами. Кое-кто предполагает, и это самое вероятное, что маркиза осталась в Испании по своей воле, в связи с собственными планами.

Маркиза де Комарес с головой ушла в дела. Она хочет как можно скорее восстановить свои богатства, вернуть то, что было потрачено на уплату выкупа. А так как она – человек талантливый, то уже настолько преуспела, что может позволить себе делать пожертвования. Пятую часть всех своих доходов маркиза, следуя обычаю королев и знатных дам, решила передать на строительство церквей и часовен, которыми украшает свои владения, перенося при этом с поистине аристократическим равнодушием огромные расходы и неизбежные неприятности. Живописцы, расписывающие стены, доставляют ей немало хлопот. Они имеют пагубную привычку заполнять все свободное пространство изображениями ада, кишащего мохнатыми демонами с ярко-красными бородами. А поскольку, чтобы воздать должное Создателю, лучше обратиться к вещам более веселым и приятным, чем адское пламя, жаровни и угли, Шарлотта-Бартоломеа де Комарес, едва завидев красных демонов, сразу заставляет все переделать. Если же подобная операция грозит слишком большими расходами, она ограничивается изгнанием этих вельзевулов. И вовсе не потому, что ей не нравятся рыжие бороды. Напротив, в своем дворце она приказала добавить несколько мазков красной краски в прически и бороды мужественных фавнов, дабы придать, по ее собственным словам, большую живость изображению и разозлить Комареса, который буквально лопается от ревности. Но не к предмету ее любви, а к объекту собственной ненависти.

Маркиза Шарлотта-Бартоломеа, чувствуя прилив сил и энергии, собирается поехать в свои Нидерланды, в восточные владения кузенов Габсбургов и в Рим, к племяннице Анне де Браес и к новому племяннику герцогу Герменгильду, престарелому молодожену. Она не была приглашена на свадьбу, но сделала вид, будто верит, что герцог не захотел обременять ее необходимостью думать о нарядах, украшениях и других подобных пустяках, когда ее муж отправился на войну. На самом деле маркиза де Комарес не только не пренебрегала подобными пустяками, но, напротив, превратила их в статью дохода. В одном из своих имений она создала специальную мастерскую по производству румян и белил, ароматической воды, пудры, помады, различных кремов для кожи и собиралась завести виверр, так как запах мускуса был в большой моде и мог принести неплохой доход. Разумеется, сама она не занималась продажей своей продукции. Весь товар поступал в монастырь, куда знатные дамы и девицы ходили стоять молебны, строго соблюдая дни покаяния и поста, используя это время, чтобы стать красивыми не только духовно, но и телесно.