Серебряная рука

– Ты загордился и потребовал себе целый обоз вроде тех, в которых везут сокровища, – говорит Арудж-Баба, радуясь, что видит вновь своего юного друга, и совершенно забыв, что еще совсем недавно был готов бросить его на произвол судьбы.

Сведения, собранные Ахмедом Фузули, также служат дополнительным подтверждением предательства со стороны султана Феса. Бедный, старый Ибрагим уже два месяца как мертв, вероломно убит. У него, правда, не было армии, но был небольшой отряд доблестных воинов, готовых даже после смерти их господина сражаться с Аруджем против испанцев, не требуя никакого вознаграждения. Но султан из Феса своими интригами и ловушками извел воинов Ибрагима, чтобы они не помешали его планам.

Невозможно установить палатки на ночь. Люди и животные ложатся вповалку прямо на землю, ища друг у друга защиты, надеясь, что утром сумеют восстать из своих песчаных могил и что песок не похоронит их заживо. Удается натянуть лишь очень низкий навес из шкур, под которым военачальники будут держать совет.

По сведениям, собранным Ахмедом Фузули, султан Феса и испанцы, продолжая рассчитывать на то, что Баба будет торопиться в Алжир, ждут его на обратном пути. Полагая, что Краснобородый обязательно попытается пройти в одном из двух известных им мест, они сосредоточили там большие силы.

Еще можно попробовать пройти давно забытой, заброшенной и труднопроходимой тропой, в окрестностях которой к тому же нет воды. Но тогда придется оставить тяжелые повозки, лишнюю экипировку, вооружение и убойный скот. И все равно есть опасность, что противник, не обнаружив их в контрольных пунктах, тоже выйдет на эту древнюю тропу.

Все заволокло пылью, которая при каждом слове забивает рот. Лица превращаются в маски, плащи и доспехи приобретают призрачное лунное сияние, хотя луны на небе нет и в помине.

Взвесив все за и против, Арудж-Баба решает попытаться пройти заброшенной тропой. Если ему суждено умереть, он умрет увенчанный славой. По знаку Аруджа завершается и ночной совет. Военачальники возвращаются в свои отряды. Оруженосец Бабы, прежде чем склониться в прощальном поклоне, жестом, который давно вошел у него в привычку, протирает полой собственного плаща механическую руку своего повелителя.

– У Ахмеда Фузули есть одно предложение, – говорит Хасан, прежде чем Баба успевает проститься с их недавно прибывшим другом.

Пока Ахмед Фузули добирался к ним через пустыни, он обнаружил заброшенный и хорошо защищенный оазис.

– Ты хочешь построить там замок?

– Разбить лагерь.

На трудном пути, избранном для возвращения в Алжир, пешие, больные и раненые солдаты – всего лишь обуза, и у них нет никаких надежд на спасение. Им было бы лучше идти по южной дороге и использовать запасы, которые остальные все равно не смогут взять с собой, включая убойный скот. Кроме того, в этом случае лагерь можно ликвидировать полностью, не оставляя никаких следов. Пеших людей немного, они могли бы укрыться в этом оазисе, отдохнуть, а потом двинуть дальше на юг и без спешки окружным путем вернуться в Алжир, проходя через земли, населенные дружественными народами и племенами. Таким образом, если разделить войско на две части, несмотря на многочисленные трудности и опасности, у всех будет больше возможностей спастись.

Предложение принято, и не в последнюю очередь потому, что позволяет здоровым и боеспособным солдатам быстрее добраться до Алжира. Баба не тратит лишних слов, когда доволен человеком и желает его похвалить.

– Хорошо, стройте солдат, – говорит он, обнимая Ахмеда Фузули, – увидимся в Алжире, и я прикажу Осману Якубу приготовить хороший компресс на твою рану, чтобы ты мог сразу вернуться в строй!

Нет, Ахмед Фузули считает минуты, когда сможет снова вернуться к учебе в своей тихой школе или присоединиться к Цай Тяню и зажить вместе с ним среди гор жизнью анахорета, как они мечтали когда-то.

– Вот оно что! – Взгляд Аруджа перебегает на Хасана. – Так вот почему ты так рвался уехать в Персию, хотел стать отшельником вместе с приятелями! – В минуты веселья Арудж-Баба становится похож на лукавого и бесшабашного пирата, счастливо избежавшего виселицы. – Ты хотел удрать, но я затеял такую крупную игру, что тебе пришлось остаться. Теперь ты войдешь во вкус и, чего доброго, захочешь сделаться раисом, вместо того чтобы жить отшельником и философом! Так? Чего же ты теряешь здесь время? Иди смотри, чтобы не развалился обоз с золотом. По дороге нам придется преодолевать вскачь ямы и ухабы!