Серебряная свадьба

С жесткой, холодной улыбкой смотрел он на Джой. Его улыбка недвусмысленно говорила, что это ее шанс выпутаться из переплета, в котором они оба по ее милости оказались. Единственный шанс. Его улыбка говорила, что он не боится.

Несколько секунд Джой молча смотрела на него.

— Ладно, — сказала она наконец. — Скажем, что я устала после выставки образцов упаковки, устала и очень перевозбудилась и что меня лучше отвезти домой.

— Скажем так, — добродушно промолвил Фрэнк. — Передайте Ренате, чтобы приберегла для меня мальчиковый подарок от Санта-Клауса, я скоро за ним вернусь! — наказал он, уходя.

Все с восхищением смотрели ему вслед, пока он уводил мисс Ист, которая повела себя несколько странно, из просторного зала к автостоянке.

Ехали в полном молчании, не было произнесено ни слова. У дверей ее дома она подала ему свою сумочку, он достал ключ. На низком стеклянном столике стояла полная на две трети бутылка водки и апельсиновый сок. Рядом лежал ворох нераскрытых рождественских поздравлений и маленький элегантный чемодан, будто она собиралась уезжать или, наоборот, только что вернулась из поездки. Он был потрясен. Видимо, вернувшись с этой ярмарки, она даже не распаковала вещи!

— Кофе? — предложил он. Это было первое слово, произнесенное между ними.

— Нет, спасибо.

— Минералки?

— Если ты настаиваешь.

— Я не настаиваю, мне совершенно нет дела до того, что ты пьешь, но, по-моему, ты уже нализалась так, что любому пропойце дашь фору.

Он говорил ледяным голосом.

Джой взглянула на него со своего кресла, в которое она опустилась, как только они вошли. — Ты ненавидишь алкоголь потому, что твой отец был горький пьяница, — сказала она.

— Ты повторяешь то, что я сам тебе сказал. Порадуешь меня еще какими-нибудь проблесками проницательности или я могу возвращаться на праздник?

— Тебе очень хочется меня ударить, но ты не можешь, потому что ты видел, как твой отец бьет твою мать, — добавила она с усмешкой.

— Браво, Джой, отлично! — Рука его сжалась в кулак, он бы с удовольствием треснул что-нибудь, стул, пусть даже стену, чтобы дать выход своей злости.

— Все, что я говорила, правда. Чистая правда.

— Это точно. И высказала ты ее очень красиво. Все, я ухожу.

— Нет, ты не уйдешь, Фрэнк. Ты сядешь и будешь слушать, что я скажу.

— Вот тут ты ошибаешься. У меня ведь был пьяница отец, и я слишком хорошо знаю, что значит выслушивать пьяных. Это не имеет смысла. На следующее утро они уже ничего не помнят. Позвони в службу точного времени, им и расскажи. Они любят послушать душещипательные истории от тех, кто напился до чертиков.

— Ты должен меня выслушать, Фрэнк, ты должен знать.

— В другой раз. Когда сможешь членораздельно произнести мое имя.

— Насчет этой ярмарки… Я там не была.

— Знаю-знаю, ты мне сама сказала. Шотландец… ну-ну. Не говори мне только, что тебя мучают угрызения совести.

— Меня вообще там не было, я никуда не уезжала из Лондона.

Голос ее звучал странно, она как будто немного протрезвела.

— Ну и?.. — Он все еще стоял в дверях.

— Я ездила в клинику… — она помедлила, — …чтобы сделать аборт.

Фрэнк положил ключи от машины в карман и зашел обратно в комнату.

— Прости, — заговорил он. — Мне очень жаль.

— Ты тут ни при чем. — Она смотрела в сторону.

— Но… как? Почему?

— Таблетки не подействовали.

— Ты должна была все мне рассказать. — Он говорил ласково, он уже все ей простил.

— Нет, это мое личное дело.

— Знаю-знаю, но все-таки…

— И я пришла в эту женскую клинику, очень приятное заведение, в самом деле, они там много чего делают, не только, как они говорят, «прерывание беременности»… — Голос у нее дрогнул.

Он накрыл ее руку своей ладонью, отчуждения как не бывало.

— Очень плохо было? Ужасно, да? — В его глазах светилось сострадание.

— Нет. — Она повеселела и улыбнулась ему, только чуть кривоватой улыбкой. — Нет, ничуть не ужасно, потому что когда я к ним записалась и прошла в назначенную комнату, я села и стала думать. И я подумала: зачем я это делаю? Почему хочу избавиться от него? Ведь я хочу, чтобы рядом со мной был новый человечек, хочу сына или дочь. И я передумала. Я сказала им, что решила не делать аборт. И сняла номер в гостинице, а через пару дней вернулась сюда.

Он ошарашенно уставился на нее.

— Этого не может быть.

— Нет, все правда. Теперь ты понимаешь, почему ты не мог просто взять и вернуться на праздник. Я должна была тебе рассказать. Ты имеешь право знать. Знать все.