Серебряная цепь

— Плохо, — холодно сказала Дана, осматривая комнату. Тяжелые шторы были откинуты, и солнечный свет струился через окно отеля в комнату. Было видно небо над зданиями Мэдисон-авеню, голубое, безоблачное. Женщина чувствовала себя неловко, она не знала, что сказать незнакомцу, сидящему рядом с ней на кровати. Лицо Маршалла без очков казалось беззащитным, его волосы были все еще сырые, и он повесил мокрое полотенце на шею. Он заботливо подложил Дане под спину еще одну подушку. Воцарилась тягостная тишина, пока Маршалл не взял у нее из руки пустой стакан, поставил его на ночной столик и сжал ее ладонь между своими. Он сокрушенно сказал:

— По-моему, надо извиниться, — и обезоруживающе улыбнулся. — Я многого не помню, дорогая. Боюсь, что вел себя не как подобает жениху. — Он опустил голову, как маленький мальчик, ожидающий наказания.

Дана покраснела, вспомнив, как яростно вчера занимался он любовью. Она не знала, радоваться или сожалеть, что он не помнит, как ворвался в ее не готовое к этому тело. Хотелось сказать ему об этом, но как? Нужные слова не шли на ум. Из головы не выходила эта ужасная сцена, когда она лежала под ним и не могла сдвинуться с места, пока он грубо входил в нее.

— Дана! — Лицо Маршалла вспыхнуло, и на нем появилось беспокойство. — Ты что, не хочешь со мной разговаривать?

Она не могла ответить, только покачала головой, и слезы опять подступили к горлу.

— Дорогая, не надо. — Маршалл придвинулся, повернул к себе ее заплаканное лицо. Руки медленно гладили ее волосы и плечи. — Это больше не повторится. Я брошу пить, — неуверенно рассмеялся он. — Что бы ни случилось, я же не причинил тебе страданий, правда? — обеспокоенно спросил он. — Я никогда не сделаю тебе больно, ты же знаешь, как я тебя люблю.

Глаза Даны были полны слез, и она позволила обнять себя и утешить. От него пахло мылом, кремом для бритья, и его тело было таким сильным и крепким.

— Послушай, дорогая, — с волнением проговорил он, но в голосе слышалось облегчение. — Это был просто плохой сон, выкинь все из головы. — Он похлопал ее по спине. — Я исправлюсь, обещаю. — Он бережно положил ее на подушки, стараясь не касаться тела, и нежно улыбнулся. — Ты будешь завтракать в постели, а я буду читать тебе газету — как пожилая семейная пара. — Он нежно дотронулся до ее мокрой щеки. — Обещай мне, что больше никогда не будешь плакать. Я больше не хочу видеть твое лицо грустным. — Дана перестала плакать. Любовь, которую она питала к нему, пересилила все обиды, когда она увидела неподдельное огорчение на его лице. Наконец она выдавила смущенную улыбку и робко кивнула головой.

Маршалл обошел кровать, заботливо подсунул еще две подушки под спину жены и, придвинув к кровати сервировочный столик, изящным движением снял серебряные крышки с китайских тарелок и подал ей чашку дымящегося кофе. Взяв "Санди таймс", перелистал газету, пока не дошел до описания их свадьбы. Он прочитал вслух статью, поддразнивая Дану и притворяясь удивленным, когда дошел до строки, где его называли потомком основателя первой автомобильной компании в Детройте, а Дану — наследницей состояния Уэллесов. Затем он стал подшучивать над описанием Джосса как всемирно известной звезды театра и кино. Несмотря на плохое настроение, она вдруг обнаружила, что смеется над его дурацкими шутками, и улыбнулась от души.

— Я прощен? — Маршалл уронил газету на пол и благодарно посмотрел на Дану, потом осторожно лег поверх покрывала на другой стороне кровати и, опершись на локоть, стал смотреть на нее. Дана застенчиво кивнула и, когда он наклонился и нежно поцеловал ее губы, отвернулась и поставила пустую чашку на ночной столик.

— Я люблю тебя, милая, — хрипло прошептал он.

— Я тоже тебя люблю. — Дана уткнулась лицом в его плечо и обвила руками шею. Так они и лежали, касаясь телами через покрывало, пока Маршалл не откинул покрывало с одеялом и очень нежно прижал ее к себе. Медленно провел рукой по ее спине, затем по ягодицам и вниз по ноге. Дана придвинулась поближе и поцеловала его в шею. Он на минуту сжал ее в объятиях, затем расслабился, слегка отстранившись. Они улыбались, глядя друг на друга, пока он ласкал ее тело, слегка поглаживая грудь и плоский живот. Дана почувствовала, как поднимается внутри ее волна тепла, губы раскрылись, и она задрожала под его ласками, а он продолжал медленно дразнить ее, сначала руками, а потом губами. Ее дыхание стало прерывистым, и она застонала от удовольствия, когда голова мужа зарылась между ее ногами. Дана приподняла бедра и обхватила ногами плечи Маршалла, а он выпрямился и нежно вошел в ее распаленное тело. Сначала медленно, а затем с все возрастающим темпом они ритмично двигались, пока Дана не выгнула спину и не вскрикнула от наслаждения. Маршалл обнимал ее, пока не затихла, нежно успокаивая, гладя тело, целуя ее волосы и лицо. Они прильнули друг к другу, ее лицо уткнулось в его грудь, а потом Дана глубоко вздохнула и посмотрела на мужа с изумленной улыбкой. Глаза ее сияли. Она прочитала вопрос в его глазах и ответила: