Серебряное яблоко (СИ)

Полиция упорно пыталась выяснить у Джейн хоть что-то, а она не понимала, что им от нее нужно. Она оказалась там совершенно случайно, в ее жизни произошли совсем иные страшные события, а в этом похищении она приняла лишь мимолётное участие. Джейн не хотела говорить полицейским об Айронвуде, и сказала, что попала на склад случайно, и ее там вовсе не было все это время. Полиция скептически восприняла эту версию, так как объяснить им, как же она там оказалась, Джейн не могла. Но на время они все же от нее отстали.

Наконец, в одно прекрасное утро, в палату к Джейн пришли мама с папой и Лекси. Джейн сразу начала плакать, так сильно она по ним скучала: она ведь думала, что больше никогда их не увидит. Мама и Лекси тоже плакали, обсев ее с двух сторон, а папа лишь печально не сводил с нее глаз. Мама сразу затараторила какие-то глупости вроде того, что соседский кот научился петь, пока Джейн отсутствовала. Мама всегда считала, что в трудную минуту человека нужно отвлечь чем-то беззаботным и лёгким, так что она, несомненно, старалась как могла.

— Обязательно поедем всей семьёй на отдых! — тараторила мама, а Джейн тем временем не могла ею налюбоваться, — в любую точку мира! Любую! И больше никто тебя не похитит, никогда, — мама вновь начала плакать, а папа сердито на нее посмотрел.

— Мама не переживайте, меня никто не похищал, все было хорошо… До определенного дня.

Все притихли и внимательно слушали Джейн.

— Каким-то образом во время реанимации миссис Кларк я попала в другой мир. Айронвуд — так он назывался. И это, в общем, прекрасное место, просто в тот день на него напали неведомые существа. И мне удалось с помощью магии вернуться в наш мир. По какой-то случайности я свалилась на этот склад, — родители слушали ее с опечаленными лицами.

Джейн представила, как сейчас они начнут ее расспрашивать подробнее, и не знала сможет ли она рассказывать об Айронвуде. Но они ничего не спросили. Папа лишь сказал:

— Как хорошо, что тебя на самом деле не похищали, нам стало гораздо легче.

И Джейн так обрадовалась, что они ей поверили и не мучают расспросами, придет время, и она все им расскажет, но не сейчас. Она обрадовалась, что им теперь легче. Это самое важное, им и так пришлось столько всего пережить.

В день посещения родителей Джейн повеселела, она была так счастлива их увидеть, представляла, как вскоре вернётся домой и как когда-то все у нее будет обязательно хорошо. Но до этого хорошо, как оказалось, было ещё так далеко.

На следующий день после визита ее семьи к ней наведался психолог помогающий людям, пережившим похищения и насилие. Он сыпал фразами, которые Джейн часто слышала в мелодрамах или триллерах и его лицо не выражало никаких эмоций. Джейн и психологу не хотела говорить об Айронвуде и пыталась сойти за замкнувшуюся в себе девушку, говорила, что ничего не помнит.

— Вы сказали полиции, что вас там и вовсе не было. А сейчас выходит вы все-таки были там? — задал психолог вопрос, загнавший Джейн в тупик.

— Я сказала им так, потому что я действительно мало что помню, ничем не смогу им помочь. Я не хотела, чтобы меня постоянно допрашивали.

— Эти люди нанесли вам серьезный ущерб, неужели вы не хотите, чтобы их нашли?

— Я хочу. Я просто толком не помню каких-то фактов.

Психолог лишь поджала губы. Работа с Джейн не приносила никаких плодов.

Родители приходили каждый день, и Джейн рассказывала им, что произошло с ней в Айронвуде, как король этого мира отправил ее домой. Она рассказывала и рассказывала, а мама гладила ее по голове и волосам и просто молча слушала. Лекси в это время стояла у окна, сопереживая Джейн. Девушка видела, как ее семья прониклась всем, что произошло с ней в Айронвуде. Они были такими внимательными и молчаливыми, когда Джейн рассказывала им сплетение множества историй. Кажется, в эти моменты с ней рядом были и ее семья, и жители Айронвуда. Не хватало только маленькой Аннабель. Лекси не хотела расстраивать девочку таким плачевным состоянием Джейн. Племянница придет чуть позже, когда Джейн немного оправится. Визиты семьи наполняли девушку теплом и светом, которые улетучивались из сердца, как только они выходили.

Когда Джейн оставалась одна, она снова возвращалась мыслями в Айронвуд, и ее сердце разрывалось от боли. Как странно — в том неведомом мире она все время тосковала по дому, а сейчас она тоскует по Айронвуду. Джейн вспоминала лицо Феликса, и это давалось ей тяжелей всего. Вспоминала, как он печалился тем, что не успел сделать витраж с какими-то птицами из своего сна. Когда она выйдет из больницы, то обязательно закажет себе витраж. На нем будут птицы. Конечно, она не знает каких именно пернатых видел Феликс, но она верила, что в мире все не случайно и витражник создаст для нее именно тех самых.