Серебряное яблоко (СИ)

Феликс шел по пляжу и оглядывался в поиске кого-то. Он сам не знал, кого ищет, ведь совершенно ни в ком не нуждался. Очевидно, что он на пляже совершенно один. Песок разносился лёгким ветром, а волны подкатывали к берегу каждый раз с новой силой. Где-то из-за скалы появилась фигура. Отец. Феликс замер в оцепенение и на миг почувствовал в сердце какую-то неведомую ранее слабость, как будто вся его мощная и твердая броня, которая как он думал, составляла все его яство, рухнула в одночасье. Отец беззаботно поздоровался с ним, как будто они встречались вот так каждый день все прошлые годы. Феликс не сразу заметил в руках Отца какой-то большой металлический предмет. Предмет представлял собой стальные трубки образующие два треугольника. Трубки заканчивались двумя колесами, словно у телеги. Феликс понятия не имел что это и зачем Отец это принес.

— Садись, прокатимся?

— На этом?

— Конечно. — Отец показал на два маленьких сиденья посреди основной трубы.

Феликс сел вслед за Отцом.

— Жми на педали, а то не поедем, — весело крикнул Отец.

Феликс не понял куда нужно жать. Но внезапно без всяких усилий, ведомые неизвестной силой они поехали вдоль берега. Ветер развевал волосы, годы начали отматываться назад. Ему снова стало шесть лет, а потом снова тридцать, потом снова шесть и снова тридцать… Кажется, он всю свою жизнь вот так и ездил с Отцом на неизвестном ему предмете. И эта жизнь была одной из лучших когда-либо прожитых людьми. Где-то внутри Феликса начало расти что-то легкое и необъятное, от чего стало весело и беззаботно, что-то такое от чего захотелось улыбаться.

— О, надо же, — Отец обернулся и посмотрел на сына, — а я думал, ты не умеешь улыбаться. Но ты умеешь и будешь…

Его слова растаяли где-то в воздухе…

Феликс открыл глаза и понял, что заснул сидя за столом. Раньше с ним такого никогда не случалось. И зачем он вылечил этого увечного? Непомерная трата сил на исцеление мальчика, сказывалась на физическом состоянии короля до сих пор.

Он махнул головой пытаясь прийти в себя после увиденного во сне. Феликс совершенно не понимал, что все это значило, и чувствовал, что видел не просто сон. Никогда раньше ему не снился Отец, он даже был уверен, что совершенно не помнит его лица, но когда увидел, осознал, что узнал бы его и через сотни лет. В его душе закралось чувство тревоги, ему не нравилось, когда он чего-либо не понимал и не мог контролировать. Его способности иногда помогали ему увидеть события через расстояния, как с девушкой из другого мира. Когда он впервые увидел ее, перед его глазами тут же встала картина того, как она пытается спасти умирающую женщину с помощью каких-то приборов. И этот сон не случайность, он что-то означает.

Джейн. Вот опять он вспомнил о ней. Она достала с моря кулон его матери, прыгнула в море на глубину за этим кулоном. Зачем она все это делает? Она просто пытается сломать его, сделать слабым. Он уже вылечил мальчика из-за ее уловок, но она хочет уничтожить его. Хочет залезть в самое нутро души и найти там самые слабые и болезненные места.

Феликс бросил взгляд на кулон, лежащий на столе, на миг он увидел свою мать в этом украшении. Нет, он не позволит прошлому поглотить его. Не существует счастливой семьи, детства и всего что может быть с этим связано. Эта Джейн пытается выбить у него почву из-под ног. Теперь ещё и сон про Отца. Феликс должен взять себя в руки и оставить в прошлом мысли о семье, пока они не поглотили его безвозвратно.

Дверь резко распахнулась и Феликс, чьи мысли так дерзко прервали, обернулся удивленный чьей-то наглости и бесстрашности. В дверях стояла пожилая Леди Карга, мать одного из вельмож Верховного Совета. Поразительно, как она вообще так легко распахнула массивные дубовые двери, кажется этой женщине уже больше ста лет. Но не в стиле Феликса удивляться подобным мелочами, главное — чтобы непрошеный гость поскорее удалился.

— Король Феликс!

— Да, Леди Карга. Это я и меня очень интересует, почему вы позволяете себе не стучать.

— Простите, Ваше Величество. Я думала, что теперь в Айронвуде можно совершать любые противозаконные поступки. Кажется, сейчас люди делают все, что им заблагорассудится.

— С каких пор в Великих Садах люди делают все, что им вздумается? — старуха с первой секунды своего появления разгневала короля. — Если вы будете распространять подобные речи, я не посмотрю на то, что вы из самого знатного рода Айронвуда.

— О, Ваше Величество, вы так строги ко мне. Почему же ваша строгость и соблюдение наших законов не распространены на эту сомнительную девицу из другого мира и этого недочеловека с копытами?

У Феликса возникло странное чувство противоречия. Жители Великих Садов так часто жаловались ему на Джейн и Козлоногого, что ему хотелось никогда их не наказывать. Просто для того, чтобы не делать так, как того хотели другие. Его мнение было единственно важным в этом мире, а все толкались у его двери, преподнося ему свое.

— Вы хотите, что бы я наказал их?

Старуха чуть не задохнулась от возмущения, чем безумно порадовала Феликса.