Серебряное пламя

Игривый тон присланной вместе с розами записки обладал особенным шармом. В небрежно написанных на гербовой с водяными знаками бумаге строчках, расположившихся непринужденно по всему листу, вместо сонета говорилось о надежде, что головокружительный запах розового масла сделает Импрес настолько легкомысленной, что она скажет ему «да». Обольщение герцога было добрым, неугрожающим, предложение сулило приятное удовольствие им обоим, и после прочтения записки Импрес решила, что выбор герцога своим партнером будет самым благоразумным, приятным и необременительным способом забыть о Трее.

К вечеру Импрес, дыша пропитавшим весь дом запахом роз и еще раз перечитав записку Этьена, решила закончить свое долгое воздержание и нарушить безграничную верность человеку, не держащему своего слова. Этьен даст ей безопасность, избавит от черной меланхолии и… он просто восхитителен. Он отвратит от нее тех поклонников, которые имели серьезные намерения и хотели ответного чувства. Она не готова к подлинной любви, обязательствам и нежности, которых требует замужество. Те почитатели, которые назойливо хотят обзавестись женой, должны подождать, пока перестанет кровоточить ее сердце. Этьен, если верить слухам, настолько искусен в искусстве обольщения, что искоренит Трея из ее сознания.

Казалось, все складывалось удачно для запланированного будущего Импрес: приехал Этьен, прекрасно выглядевший в вечернем костюме, лишний раз, подтверждая своим видом репутацию самого красивого и обаятельного мужчины Парижа. Он был внимателен к детям и дружелюбен с Импрес, полностью посвятив себя на этот вечер обязанностям сопровождающего, собеседника и партнера по танцам. И Импрес искренне смеялась, что, как она думала, будет невозможно после предыдущей ночи.

В признание своих новых намерений Импрес отбросила траур и надела жизнерадостное платье из алого шелка, украшенное черным кружевом и несколькими ярдами серебряных лент, — экстравагантный вечерний туалет, который очень соответствовал ее приподнятому настроению и розам Этьена. Они украшали ее волосы и корсаж сильно декольтированного платья. Когда она под руку с Этьеном вошла в зал, внезапно наступившее молчание показало, что все гости поняли, что герцог де Век выиграл клубное пари. При виде вышедшей из траура бывшей графини де Жордан у всех присутствующих захватило дух. Прекрасные волосы и кожа подчеркивались интенсивным красным цветом платья, а изумительное кружево добавляло в ее облик порочности.

— Ну, эта девушка восстановила семейную судьбу — и сторицей, если привлекла к себе внимание де Века. Он очень великодушный человек. — Сказавшая эти слова, рассматривала Импрес через отделанный эмалью лорнет.

— Она так же дерзка, как и ее отец, и очень обращает на себя внимание… все-таки наследственность много значит, — заметила ее собеседница, в свою очередь разглядывая Импрес. — Кто, кроме Максимилиана де Жордана решился бы увести девушку, обрученную с сыном английского посла? Все пытались флиртовать с дочерью английского графа, которая была самой прекрасной девушкой Парижа в тот сезон, — продолжила она, критически изучая Импрес взглядом вдовы, перед глазами которой прошли десятки красивых девушек, — но каждый понимал границы этого флирта. Только Макс мог позволить себе хотеть то, чего не пристало, — закончила она с видом пожилого человека, обсуждавшего прошлое так, словно оно было настоящим.

Обе владелицы лорнетов одновременно подвинулись поближе, желая оценить великолепную дочь Максимилиана де Жордана, которая в объятиях герцога де Века провальсировала от них так близко, что они почувствовали запах роз.

— Я люблю танцевать, Этьен. — Импрес улыбнулась партнеру. — Вы прекрасно танцуете.

Его ответная улыбка была ободряющей, глаза под немного прикрытыми веками были полны восхищения тем, что она получает удовольствие от танцев. Веселье искрилось в ней, словно шампанское, и Импрес была так хороша, что ему захотелось поцеловать ее. Розы были выбраны превосходно; их цвет изумительно гармонировал с волосами и кожей.

— А ваша жена не будет возражать? — деликатно спросила Импрес, потому что это был их десятый подряд танец, и она только сейчас заметила, что Изабелла также присутствует на балу. Когда герцог предложил сопровождать ее, она предположила, что жены Этьена нет в Париже или она приглашена куда-нибудь еще, и хотя Импрес понимала, что их брак носит династический характер, но все же ей было не по себе от неопределенности, какой декорум требуется соблюдать в присутствии обоих супругов.

— Возражать против чего? — отсутствующе ответил герцог, так как его внимание сосредоточилось на высоком темноволосом молодом человеке индейского происхождения, вошедшем в танцевальный зал из карточной комнаты.

Импрес все более убеждалась в том, что сделала правильный выбор. Сегодня она получит огромное удовольствие. Этьен не только превосходный танцор, он все время развлекает ее, так что она вообще и не думает о Трее.