Серебряное прикосновение

Предчувствия его не обманули. Понадобилось совсем немного времени, чтобы понять истинные мотивы ее поведения. В ней появилась странная уверенность в завтрашнем дне. Ее оптимизм отдавал безнадежностью, так утопающий хватается за соломинку, которая его все равно не спасет все это не предвещало ничего хорошего. Питер никогда не предполагал, что на четырнадцатом году их совместной жизни будут еще возникать какие бы то ни было сложности. Хотя он и рисовал себе дальнейшие события в черном цвете, однако все обернулось гораздо хуже. На протяжении следующих нескольких месяцев она перепробовала на Питере все, что они проделывали когда-то с Уильямом. Она жила с ним так, как хотела бы жить с Уильямом. Уж не молодость ли со своими благотворными бурями хотела она вернуть, или был это только прощальный взгляд, последний подарок — на память, кто знает? Словно повторением уже пройденного хотела она воскресить то золотое время своей юности, которое в ее сознании было связано со счастливой любовью. Однако ее усилия оказались напрасны. Что бы она ни делала, не вызывало в Питере той страсти, которую она жаждала получить. Не было ни беготни, ни падения стульев, ни прочих беспорядков — то есть не происходило ничего особенного, и это смутило Сару, она растерялась. Произошло самое страшное, то, чего Питер больше всего боялся. Сара снова возненавидела его за то, что он не Уильям. Все возвратилось на круги своя, и ее доверие, которого он терпеливо добивался все-эти годы, лопнуло как мыльный пузырь. Все пошло прахом.

Они были вдвоем в мастерской, Эстер и Джонатан. Она растолковывала ему, что собирается делать. Речь шла о подарке для Джеймса. В ноябре он вступал в должность лорда-мэра Лондона, и Эстер хотела сделать ему подарок, который, по ее мнению, должен был одновременно быть изящным и полезным. Это была трудная задача. Брать старый эскиз из тех, что уже делали в ее мастерской, не хотелось. Эстер знала по опыту, что когда дело доходит до подарков, заказчики особенно не напрягают воображение, а потому все эти кубки, подносы, табакерки ничего не говорят ни уму ни сердцу, так, помпезные дорогие игрушки и больше ничего! У Джеймса таких немало пылится на полках. Подарок Эстер должен быть особенным. Зная, как Джеймс не любит, когда горячее подают еле теплым, Эстер решила изготовить специальную подставку с лампой внутри. Сверху монтируется крестовина, которую можно раздвигать в зависимости от размеров блюда. На нее ставится блюдо, зажигается лампа, и таким образом поддерживается определенная температура — еда постоянно будет горячей. Вещь памятная и нужная — всегда будет под рукой. Единственная загвоздка вышла с крестовиной, поэтому Эстер и позвала Джонатана, он неплохо разбирался в механике.

— Дай-ка мне посмотреть твои эскизы, — Джонатан склонился над столом, рассматривая черновые наброски. Последнее время Джонатан здорово растолстел. Сытая жизнь сыграла над его фигурой злую шутку, превратив его стройное когда-то тело в рыхлую бесформенную груду. Толстые мясистые щеки и двойной подбородок неприятно багровели, когда он выходил из себя или задыхался. Портному пришлось перекроить всю его верхнюю одежду, чтобы подчеркнуть плечи и придать хоть какую-то форму тому, что давно уже стало бесформенным. Нужно сказать, что мастерство портного скрадывало до известной степени все недостатки фигуры Джонатана. Однако сейчас на нем была только рубашка с коротким рукавом и рабочий фартук — тут уж не спрячешь всех своих выпуклых «прелестей». В одежде Джонатана всегда заметны были вкус и опрятность. Даже на работе по два раза в день он обязательно менял белье, само собой разумеется, рубашку и фартук, если пропахнут потом или испачкаются. Вот и сейчас, объясняя что-то, Эстер чуть ближе подвинулась к нему и сразу почувствовала нежный запах свежего накрахмаленного белья.

— Я думаю, что в месте присоединения зажимов к крестовине надо вставить какие-нибудь пружинки, которые по необходимости можно будет растянуть или сжать.

— Да, да. Я понял. Это нетрудно будет сделать.