Серебряное зеркало и другие таинственные истории

Я дал себе слово, что обязательно закончу проверку, а до тех пор не буду смотреть в зеркало. И, хотя голова у меня раскалывалась от боли, я сдержал свое обещание и не поднимал глаз, пока не добрался до конца последней колонки. Это было нелегко: все время я чувствовал, что в зеркале происходят интереснейшие вещи. Каждый нерв в моем теле говорил мне об этом. Но стоило мне хоть однажды поглядеть туда — и я бы уже не смог вернуться к работе. Так что я не отрывался, пока не подвел итог. Но когда, наконец, с болезненно пульсирующими висками, я бросил на стол перо и поднял глаза — какое зрелище мне предстало!

Зеркало, обрамленное серебром, походило на ярко освещенную сцену в разгар спектакля. Никакого тумана не было и в помине. Крайне напряженное состояние моих нервов вызвало удивительную ясность восприятия. Любая подробность, любое движение были столь же отчетливы, как в жизни. И подумать только, что я, — измученный работой бухгалтер, самое прозаическое существо в мире, заваленный кипами поддельных счетов, — оказался единственным из людей, кто увидел это!

Обстановка и действующие лица остались прежними, но события развивались. Высокий юноша держал женщину на руках. Она пыталась оттолкнуть его и с ненавистью глядела ему в лицо. Они заставили смуглого человека выпустить из рук подол ее платья. Дюжина свирепых бородачей обступила его. Они вонзили в него кинжалы. Мне показалось, что все нанесли удар одновременно: их руки поднялись и опустились разом. Кровь не полилась — скорее, брызнула фонтаном. Его красное платье плескалось в крови. Он метался из стороны в сторону — пурпурное пятно, цвета перезрелой сливы, среди темно-алых пятен. Это было ужасно — ужасно!

Они поволокли его к дверям. Женщина смотрела на него через плечо. Ее рот был широко открыт; я не слышал ни звука, но понял, что она кричала. И затем — был ли я настолько потрясен увиденным, или по окончании работы на меня разом навалилась усталость всех последних недель — но только земля ушла у меня из-под ног, комната закружилась перед глазами, и больше я ничего не помню. Рано утром домовладелица нашла меня лежащим без чувств перед серебряным зеркалом. Но сам я знаю только, что три дня назад пришел в себя среди глубокого мира и тишины частной лечебницы доктора Синклера.

9 февраля. Лишь сегодня я рассказал доктору о том, что видел. До сих пор он не позволял мне говорить о таких вещах. Он выслушал меня очень внимательно.

— Все это не напоминает вам какой-нибудь известный исторический эпизод? — спросил он с подозрением в глазах.

Я заверил его, что плохо знаю историю.

— Не догадываетесь ли вы, откуда взялось это зеркало и кому оно принадлежало? — продолжал он.

— А вы? — спросил я, поскольку мне почудилось особое значение в его словах.

— Это невероятно, — ответил он, — и все же — какое другое объяснение можно найти?.. Сцены, описанные вами раньше, уже внушили мне определенные догадки. Но теперь эти догадки перешли в уверенность. Вечером я принесу вам кое-какие записи на этот счет.

Позднее. Он только что оставил меня. Позвольте мне привести здесь его слова настолько точно, насколько я могу их припомнить. Он начал с того, что положил на мою кровать несколько пыльных старых томов.

— На досуге загляните в эти книги, — сказал он. — Я нашел в них сведения, которые вы можете подтвердить. Не приходится сомневаться, что вы видели убийство Риччио, совершенное шотландской знатью в марте 1566 года в присутствии Марии. Вы совершенно точно описали женщину: высокий лоб, тяжелые веки и при этом необычайной красоты лицо. Едва ли это описание можно отнести к двум разным людям. Рослый юноша — муж королевы, Дарнлей. Риччио, как повествует хроника, «был одет в широкий парчовый наряд с опушкой из темно-красного бархата». Ваш «свирепый человек с глубоко запавшими глазами» — Ратвен, который только что поднялся с одра болезни. Все подробности совпадают.

— Но почему я увидел это? — растерянно спросил я. — Почему именно я, а не другие?

— Потому что усталость и болезнь обострили ваше восприятие. Потому что вам случайно досталось зеркало, хранящее отпечаток событий.

— Зеркало! Так вы думаете, что это зеркало Марии — что оно стояло в комнате, где совершилось убийство?

— Я убежден, что оно принадлежало ей. Мария Стюарт была королевой Франции. Ее личные вещи должны быть помечены королевским гербом. То, что вы приняли за три наконечника копий, в действительности — лилии Бурбонов.

— А надпись?

— «Sanc. X. Pal.» Продолжим и получим следующее: «Sanctae Crucius Palatium». Кто-то сделал пометку на зеркале, чтобы указать, откуда оно доставлено. Это был Замок Святого Креста.

— Холируд!

— Именно так. Ваше зеркало прибыло из Холируда. Вы получили редкостный, исключительный опыт и при этом легко отделались. Но я не думаю, что вам захочется когда-нибудь испытать подобное снова.

Перевод Е. А. Егоровой

Амброз Бирс ЧАСЫ ДЖОНА БАРТИНА История, рассказанная врачом