Серебряные глаза

– Пока, Чарли, – сказал он наконец. В открытках, письмах и телефонных разговорах он больше ни разу не назвал ее «Шарлоттой». Она не спрашивала почему, а сам он ни разу об этом не заговорил.

В кухне по-прежнему находилось огромное количество кастрюль и сковородок, но Чарли не проявила к ним особого интереса, полностью погрузившись в воспоминания. Поглядев по сторонам, она направилась обратно в зал, и Джон последовал за ней. В то же время Джессика и Карлтон вышли из закутка с игровыми автоматами, и, натыкаясь друг на друга в темноте, присоединились к друзьям.

– Нашел что-то интересное? – спросил Джон.

– Кхм, обертку от жвачки, тридцать центов и Джессику, так что нет, ничего интересного, – ответил Карлтон. Джессика игриво пихнула его в плечо.

– О, неужели мы все забыли? – Она злорадно улыбнулась и махнула рукой, указывая в противоположный конец зала: там находился вход в еще один коридор. В следующий миг девушка уже шла туда, и ребята, не успев ничего ответить, зашагали следом. Коридор был длинный, узкий, и, казалось, с каждым шагом свет фонаря все угасает и угасает. Наконец коридор вывел их в маленькую комнату для частных вечеринок, в которой стояли столы и стулья. Войдя, ребята разом ахнули: прямо перед ними возвышалась маленькая сцена с задернутым занавесом. Перед сценой висела табличка, на которой аккуратными буквами было выведено от руки: «НЕИСПРАВНО». С минуту ребята стояли молча, затем Джессика сделала несколько шагов вперед и потыкала табличку пальчиком.

– «Пиратская бухта», – проговорила она. – Десять лет прошло, а он до сих пор не работает.

«Не трогай», – подумала Чарли.

– Я как-то раз праздновал здесь день рождения, – сказал Джон. – И в тот раз он тоже не работал. – Он ухватил край занавеса и пощупал блестящую ткань.

«Нет», – снова хотела было сказать Чарли, но промолчала. «Не глупи», – выругала она себя.

– Думаете, он до сих пор здесь? – игриво поинтересовалась Джессика, явно примеряясь отдернуть занавес одним рывком.

– Я в этом уверен. – Джон принужденно улыбнулся. Впервые за вечер у юноши сделался такой вид, словно ему не по себе.

«Да, он до сих пор здесь», – подумала Чарли. Она осторожно шагнула назад, заметив вдруг висевшие на стенах рисунки и плакаты – они окружали ребят, точно пауки. Чарли медленно водила фонарем, и его свет одну за другой выхватывал из темноты картинки; на всех был изображен один и тот же персонаж: здоровенный и сильный лис-пират с повязкой на глазу и крюком вместо кисти правой руки – в былые времена он размахивал им, разнося пиццу голодным детишкам.

– В этой комнате только ты пряталась под столами, – сказала Джессика, обращаясь к Чарли. Потом попыталась рассмеяться. – Но теперь ты большая девочка, верно? – Джессика взобралась на сцену, широко разведя руки в стороны для равновесия, и все равно чуть не упала. Джон протянул руку и успел поддержать девушку, та нервно хихикнула, поглядела на остальных, будто ожидая подсказки, что делать дальше, потом ухватилась за украшенный кисточками край занавеса и тут же замахала ладонью перед лицом, разгоняя посыпавшуюся с ткани пыль.

– Может, это не очень хорошая идея? – засмеялась она, но в ее голосе не было прежнего задора, как будто она и впрямь имеет в виду то, о чем говорит. Казалось, она вот-вот спрыгнет со сцены, но в следующий миг девушка снова схватилась за занавес.

– Подождите, – сказал Джон. – Слышите музыку?

Все тут же замолчали, прислушиваясь, и в установившейся тишине Чарли услышала звук их дыхания. Джон дышал размеренно и спокойно, Джессика – быстро и нервно. Стоило ей подумать об этом, как собственные вдохи-выдохи показались ей странными, словно она вдруг забыла, как правильно дышать.

– Ничего не слышу, – проговорила она.

– Я тоже, – эхом откликнулась Джессика. – А что такое?

– Музыка. Она раздается из… – Джон указал туда, откуда они пришли.

– Из-за сцены? – Чарли склонила голову на-бок. – Я не слышу.

– Как будто играет музыкальная шкатулка, – продолжал юноша. Чарли и Джессика снова прислушались, но выражение недоумения не исчезло с их лиц. – А теперь, кажется, умолкла. – Джон снова повернулся к сцене.

– Может, это был фургончик с мороженым, – прошептала Джессика.

– Ха, от мороженого я бы сейчас не отказался, – беззаботно проговорил Джон.

Джессика опять повернулась к занавесу, но тут Джон принялся напевать себе под нос какой-то мотивчик. – Это мне что-то такое напоминает, – пробормотал он.

– Ну ладно, я открываю! – объявила Джессика, но не двинулась с места.