Серебряные глаза

– О нет, он вел себя очень вежливо. Зато сейчас он занимается статистикой и экономикой и носит вязаные жилетки с узором из цветных ромбов.

– Ты его уничтожила! – Чарли швырнула в Джессику подушкой, но та ловко ее поймала.

– Я знаю! Возможно, он станет биржевым маклером, а не нищим поэтом, и все это целиком и полностью моя вина. – Она улыбнулась от уха до уха. – Брось, в один прекрасный день он меня поблагодарит.

Чарли покачала головой и спросила:

– Ты и вправду мечтаешь стать археологом?

– Ага.

– Ух ты, – хмыкнула Чарли. – Прости, я думала… – Она опять покачала головой. – Извини, это очень крутая мечта.

– А ты думала, я хочу податься в модную индустрию? – спросила Джессика.

– Ну, в общем, да.

– Все в порядке. Когда-то так и было. В смысле, мне нравится мода, но лишь в определенной степени. Очень увлекательно думать о том, как жили люди тысячу лет назад, или две тысячи, или десять. Они ведь были такими же как мы, и все же другими. Мне нравится представлять, как люди жили в другие эпохи, и кем была бы я, если бы родилась в то время. Ну да ладно. А что насчет тебя?

Чарли перекатилась на спину и стала смотреть в потолок, обитый кое-где отстающим, покрытым пятнами пенопластом; прямо у нее над головой он был положен криво. «Надеюсь, под этим покрытием нет клопов», – подумала девушка.

– Не знаю, – медленно проговорила она. – Думаю, это очень круто: то, что ты знаешь, кем хочешь быть. А вот у меня пока нет определенного плана на будущее.

– Ну, все равно тебе не обязательно составлять его прямо сейчас, – заметила Джессика.

– Наверное, – согласилась Чарли. – Только, понимаешь… Вот ты уже знаешь, кем хочешь быть; Джон понял, что хочет стать писателем, едва взяв в руки карандаш, и он уже издается; Карлтон… Не знаю, чем он планирует заниматься, но невооруженным взглядом видно, что он себе на уме, даже когда дурачится. А вот я вообще не определилась, в какую сторону двигаться.

– Это неважно, поверь, – сказала Джессика. – Думаю, большинство людей в нашем возрасте понятия не имеют, кем быть. К тому же я ведь вполне могу передумать, завалить экзамены в колледж – да мало ли что может случиться. Никогда не знаешь, что будет с тобой завтра. Эй, я собираюсь переодеться. Спать хочется.

Она отправилась в ванную, а Чарли осталась на месте и продолжила разглядывать обшарпанный потолок. Кажется, у нее уже складывается нехороший пунктик: она упорно отказывается думать о прошлом и будущем. «Живи настоящим», – говорила ей тетя Джен, и Чарли никогда не забывала об этих словах: «Не зацикливайся на прошлом, не волнуйся о том, что может никогда не случиться». В восьмом классе Чарли отправилась на урок труда, потому что в глубине ее души жила смутная надежда: что, если проявится ее унаследованный от отца талант? Однако чуда не произошло. Ей удалось сколотить кособокий скворечник, который они потом повесили на заднем дворе. Больше Чарли не ходила на уроки труда, а скворечник привлек всего одну белку, да и то шустрая зверушка моментально свалила его на землю.

Джессика вышла из ванной, облаченная в полосатую розовую пижаму, и Чарли тоже пошла готовиться ко сну: переоделась и торопливо почистила зубы. Когда она вернулась в комнату, Джессика уже лежала под одеялом, а лампа на ее прикроватном столике была выключена. Чарли выключила и свою тоже, но в окно по-прежнему лился свет с расположенной за мусорными контейнерами парковки.

Чарли легла и, заложив руки за голову, снова уставилась в потолок.

– Ты знаешь, что будет завтра? – спросила она.

– Очень приблизительно, – ответила Джессика. – Знаю только, что в школе состоится какая-то церемония.

– Ага, это мне тоже известно. Нам нужно будет что-то делать? Ну, вдруг придется произносить речи?

– Не думаю, – проговорила Джессика. – А что, ты хочешь что-то сказать?

– Нет, мне просто интересно.

– Ты когда-нибудь о нем думаешь? – спросила Джессика.

– Иногда, хотя стараюсь не думать, – ответила Чарли, решив сказать полуправду.

Она запечатала все связанное с Майклом глубоко в сознании, заперла его за прочной стеной, которую никогда не трогала. Чарли не пыталась избежать этой темы, вообще-то, сейчас она пыталась подумать о Майкле.

– А ты? – спросила она Джессику.

– Не особо, – ответила та. – Странно, правда? Что-то случается, это худшее из всего, что когда-либо с тобой происходило, эта мысль жжет тебя изнутри и, кажется, будет жечь вечно. А потом проходят годы, и это событие становится просто одним из череды воспоминаний о прошлом. Ты по-прежнему осознаешь, что случившееся важно, ужасно, но это уже в прошлом, как и куча других событий. Понимаешь?

– Наверное, – сказала Чарли, хотя на самом деле все прекрасно понимала. – Я просто пытаюсь не думать о таких вещах.

– Я тоже. Знаешь, а я ведь буквально на прошлой неделе ходила на похороны.

– Мне жаль, – пробормотала Чарли, садясь. – Ты в порядке?