Серебряные колокольчики (СИ)

Меня разобрал истерический смех. Наверное, именно в этот момент весь наш план подвергался наибольшей угрозе — достаточно было бы кому-то пройти возле моей каюты и услышать эту истерику, как меня, я уверен, сдали бы в медицинскую часть, а потом тихо списали на поверхность.

— Плохая новость! Плохая новость… — смех закончился приступом кашля и я без сил уселся прямо на полу. — Плохая новость.

Через неделю мы зашли на орбиту Короны-один. Крейсер пришвартовался к орбитальной базе, спешно проходя предпарадный осмотр. Тяжелое вооружение программно блокировалось, легкое снималось и увозилось вглубь базы. Скачивались обновления управляющих программ.

Экипаж раз за разом повторял регламент парада под неусыпным надзором четверых безопасников.

Парад должен был пройти ровно через две недели.

А через неделю случилось чудо — основному экипажу дали целый день отпуска. Весь полет к поверхности я провел как на иголках. Где-то там меня уже ждет Адель. И Новак, будь он неладен.

Еще на корабле я набросал ему сообщение. Спросил, как дела с торгами, есть ли возможность вывести некую сумму денег, чтобы как следует отметить долгожданную встречу с невестой.

В переводе это значило, что я скоро появлюсь на поверхности и тут же отправлюсь в клуб.

Когда приземлился, получил ответ. Новак меня уже ждал.

Плюнув на деньги, вытащил серебряный прямоугольник и прямо на летном поле вызвал флаер клуба. В ответ карточка сообщила мне, что нужно оставаться на месте.

Черная глянцевая машинка с ювелирной точностью приземлилась рядом со мной через три минуты, выпустив трап прямо ко мне под ноги.

— Господин Альт, добрый день, — поприветствовал меня пилот. — Назовите точку назначения.

— Добрый день. В Корону, пожалуйста.

Пилот кивнул и спустя несколько секунд мы уже были в воздухе. Еще спустя десять минут скоростного полета — на крыше клуба.

— Удачного дня, господин Альт, — попрощался пилот и увел машину вверх.

Дверь небольшой пристройки открылась и оттуда вышел очередной дворецкий.

— Господин Альт, лифты — к вашим услугам.

Спустившись, я довольно быстро обнаружил Новака в наиболее любимой нами нише. Он осмотрел мой парадный мундир, хмыкнул, но критиковать не стал.

— Итак, что мне нужно знать?

— С программной точки зрения все получилось. Все скачано и сработает точно так, как и должно. Так что тебе все карты в руки. Но я на всякий случай подстраховался.

— Как?

— Мне пришло в голову, что все крейсера флота довольно давно уже имеют в управляющей программе мой модуль. И в параде их будет ровно двадцать пять штук.

— И?

— И, ровно через пять минут после начала выполнения твоей программы, у двадцати пяти крейсеров, идущих над поверхностью планеты, одновременно начнется диагностика и перезапуск гравитационных двигателей.

— Ты угробишь треть флота, — медленно произнес я, осознавая масштабы предстоящих событий.

— Да, друг. Я тоже внесу неплохой вклад в наше дело, — Новак щурился, как сытый кот.

— Все наше дело существует только благодаря тебе, — махнул рукой я. — Мне максимум, что удалось бы — это свалить корабль на дворец. А теперь, получается, главное — чтобы сработали твои информационные бомбы.

— Сработают, друг, сработают. И мы выполним свой долг перед ними, — он ткнул пальцем в небо.

Я глянул на часы.

— Мне пора. Есть еще что-то, что я должен знать?

— Карл просил передать привет, — вспомнил Новак. — Просил сказать, что будет смотреть на столицу со стороны, с бокалом вина и верным пистолетом под рукой. И пить за тебя.

— Будет возможность — передай и ему привет. Все, друг. Я пошел. Мне было очень приятно быть частью нашей команды. Жаль, что не все дожили до этого момента. Прощай.

— Прощай, — Новак торжественно пожал протянутую мной руку.

Впереди у меня был целый день вместе с Адель. Наверное, никогда в жизни я не старался веселиться больше, чем сегодня. И никогда у меня не получалось делать это настолько неудачно.

Мы катались на детских аттракционах и гладили ручных белок. Ели мороженое в парке и какие-то изысканные блюда в ресторане на площади. Прокатились на клубном флаере над городом и прогулялись до дома пешком, вдыхая аромат распустившихся на деревьях цветов. Адель была счастлива. Я бултыхался в море отчаяния, стараясь не думать о будущем.

В конце вечера, утомившись еще и в кровати, мы заснули, как убитые.

А на рассвете меня поднял неумолимый будильник — пришло время для возвращения на крейсер. Собравшись, я несколько минут смотрел на спящую девушку.

— Я люблю тебя, — прошептал я, поцеловав ее в прикрытый перепутавшимися волосами висок.

— Тоже тебя люблю, — проворчала Адель сонным голосом, переворачиваясь на другой бок. — Возвращайся поскорее.

Я ушел. Впереди меня ждала утренняя прохлада, полет в космопорт на флаере клуба и стремительный рывок на орбиту.

Остаток времени до парада прошел все в тех же тренировках и зубрежке регламента. Казалось бы, простое дело, но все шесть дней пролетели, как один миг.