Серебряные коньки

Мальчики испустили восторженный крик и снова помчались с обновленными силами.

Все, кроме Якоба. Он всячески старался скрыть свою усталость и молчал, чтобы сберечь дыхание и энергию для тяжелой конькобежной работы. Но все было напрасно. Вскоре его тучное тело стало казаться ему все более и более тяжелым, ноги подкашивались и слабели. В довершение всего кровь Якоба, видимо стремившаяся удрать подальше ото льда, прилила к пухлым добродушным щекам, а лицо побагровело до корней редких светлых волос.

От этого недалеко до головокружения, про которое пишет славный Ханс Андерсен, того самого головокружения, что сбрасывает с гор отважных молодых охотников, или швыряет их вниз с самых острых пиков ледника, или одолевает их, когда они по камням переходят горный поток.

Незаметно подкралось головокружение и к Якобу. Сначала оно помучило его, то обдавая холодом с головы до ног, то опаляя каждую его жилку лихорадочным огнем. Потом заставило канал дрожать и качаться под его ногами, а белые, плывущие мимо паруса – кланяться и вертеться, и наконец оно тяжело швырнуло его на лед.

– Эй! – крикнул ван Моунен. – Поот шлепнулся!

Бен поспешно подскочил к нему:

– Якоб! Якоб, ты не ушибся?

Питер и Карл уже поднимали Якоба. Лицо у него совсем побелело. Оно казалось мертвым, исчезло даже его добродушное выражение.

Собралась толпа. Питер расстегнул куртку бедному малому, развязал его красный шарф и подул в полуоткрытый рот.

– Отойдите в сторону, друзья! – крикнул он. – Дайте ему подышать воздухом!

– Положите его! – крикнула какая-то женщина из толпы.

– Поставьте его на ноги! – крикнула другая.

– Дайте ему вина, – проворчал толстяк, правивший санями с грузом.

– Да-да! Дайте ему вина! – подхватили все.

Людвиг и Ламберт крикнули в один голос:

– Вина! Вина! У кого есть вино?

Какой-то голландец с сонными глазами, в тяжелейшей синей куртке принялся с таинственным видом шарить у себя за пазухой, твердя при этом:

– Потише, молодые господа, потише! Ну и чурбан этот парень, если упал в обморок, как девчонка!

– Вина, скорее! – крикнул Питер, вместе с Беном растирая Якоба с головы до ног.

Людвиг умоляюще протянул руку голландцу, а тот с чрезвычайно важным видом все еще шарил у себя под курткой…

– Скорей же! Он умрет! Нет ли еще у кого вина?

– Он уже умер! – послышался из толпы зрителей чей-то испуганный голос.

Голландец вздрогнул.

– Осторожней! – сказал он, нехотя вынимая маленькую синюю фляжку. – Это шнапс (водка). Ему хватит и одного глотка.

И правда, одного глотка оказалось довольно. Бледное лицо мальчика чуть-чуть порозовело. Якоб открыл глаза и, не то растерянный, не то смущенный, сделал слабую попытку освободиться от тех, кто его поддерживал.

Теперь у нашего отряда не было другого выхода: надо было во что бы то ни стало доставить изнемогшего товарища в Лейден. Не приходилось и думать о том, чтобы он в этот день бежал дальше на коньках. По правде говоря, к этому времени все мальчики втайне уже начали мечтать о буерах, так что они по-спартански решили не покидать Якоба. К счастью, подул легкий северный ветер. Только бы нагнал их какой-нибудь покладистый шкипер, и, в общем, все устроится неплохо, думали они.

Питер махнул рукой, как только показался первый парус, но люди на корме даже не взглянули на него. Проехало трое ломовых саней, но они и так были перегружены. Потом стрелой пронесся красивый заманчивый буерок. Мальчики едва успели с надеждой взглянуть на него, как он уже скрылся из виду. Отчаявшись, они решили поддерживать Якоба и как-нибудь дотащить его до ближайшей деревни. Но тут появился какой-то очень жалкий буер. Питер, почти не надеясь на успех, снял шапку и, размахивая ею, окликнул его.

Парус опустился, послышался лязг тормоза, и кто-то приветливо крикнул с палубы:

– Что вам нужно?

– Подвезите нас! – крикнул Питер и вместе со спутниками помчался что было силы догонять буер, остановившийся далеко впереди. – Подвезите нас.

– Мы заплатим за проезд! – заорал Карл.

Человек на палубе даже не взглянул на него, только пробормотал, что его судно не трексхейт. Глядя на Питера, он спросил:

– Сколько вас всех?

– Шестеро.

– Ну ладно… нынче праздник святого Николааса… полезайте! Молодой человек болен? – кивнул он на Якоба.

– Да… выбился из сил… бежал на коньках от самого Брука, – ответил Питер. – Вы едете в Лейден?

– Смотря какой будет ветер. Сейчас дует в ту сторону… Лезьте!

Бедный Якоб! Если бы в тот миг появилась будущая его супруга, самоотверженная госпожа Поот, готовая в случае нужды взвалить его себе на спину, ее услуги очень пригодились бы. Мальчикам едва удалось втащить толстяка в лодку. Наконец влезли все. Шкипер, попыхивая трубкой, поставил парус, поднял тормоз и сел на корме, сложив руки.

– Ой! Ну и мчимся же мы! – воскликнул Бен. – Вот здорово! Тебе лучше, Якоб?

– Гораздо лучше, спасибо.

– Ну, через десять минут ты будешь совсем молодцом. Тут чувствуешь себя птицей.

Якоб кивнул и заморгал глазами.

– Не засыпай, Якоб, ведь сейчас очень холодно. Заснешь, да, пожалуй, и не проснешься. Так вот люди и замерзают до смерти.