Серебряные змеи

Лайла закрыла глаза, словно собираясь с силами. Он протянул руку и перебросил ее волосы через плечо. Она изящно склонила голову, как лебедь, и ее кожа покрылась мурашками. Руки Северина коснулись застегнутой молнии, в которой застрял кусочек шелка. От его прикосновения Лайла едва заметно вздрогнула. Обычно она терпеть не могла, когда кто-нибудь видел ее шрам, но на этот раз девушка даже не попыталась спрятаться, словно была готова обнажиться.

– Расскажи мне, Лайла, – повторил он.

Молния скользнула вниз на один дюйм. В отражении Лайла открыла глаза.

– Однажды юноша и девушка полюбили друг друга, но они не могли быть вместе, – сказала она. – Девушка вышла замуж за другого. Юноша сошел с ума, и…

Он снова потянул застежку, и у нее перехватило дыхание.

– И? – эхом отозвался он.

– И он ушел в пустынные дебри, – сказала она, упорно не смотря ему в глаза. – В конце у них появился шанс быть вместе, но они решили иначе.

Северин расстегнул молнию еще ниже. Теперь он мог сосчитать хрупкие кости ее спины. Если бы он захотел, то мог бы коснуться длинного шрама: какой-то злодей заставил ее поверить, что это признак ее искусственности. Когда-то Северин покрывал эту спину поцелуями.

– В конце концов, они предпочли сохранить в своих сердцах чистые образы друг друга.

Рука Северина замерла. В зеркальном отражении Лайла наконец встретилась с ним взглядом.

– Я думаю, Лайле было невыносимо смотреть на своего Маджнуна, который потерял часть своей души в дикой пустыне.

Она не сделала ни малейшего движения, чтобы прикрыться или уйти, хотя ее платье было расстегнуто почти до конца. Он заметил, как напряглись ее плечи, как вздернулся подбородок… в комнате повисла напряженная тишина ожидания.

Она ждала его ответа.

Не раздумывая ни секунды, Северин наклонился к впадинке на ее шее. Он видел, как ее глаза закрылись, а голова откинулась назад. Лайла манила его, как долгая ночь без сновидений после нескольких месяцев бессонницы. Его губы почти коснулись ее кожи, но в этот момент он замер и остановился.

Что он делает?

Лайла была миражом, промелькнувшим в дыму. Искушением пустыни, которое убаюкивает душу ложными обещаниями. Обещание Северина было нацарапано на челюстях механического левиафана, дремлющего под ледяным гротом. Его обещание ждало за зубами дьявола. Уже завтра он наконец доберется до него – и будет свободен.

Ее слова звенели у него в голове.

Я думаю, Лайле было невыносимо смотреть на своего Маджуна, который потерял часть своей души в дикой пустыне.

Северин отстранился от изгиба на шее Лайлы и встретился с ее взглядом в зеркале. Что бы ни светилось в ее глазах еще секунду назад – теперь оно исчезло, и слабость сменилась настороженностью.

– Я думаю, он знал, что она никогда не предназначалась ему, – сказал Северин.

Чувствуя, как горят его руки, он поднял с пола свое пальто и направился в библиотеку, чтобы переждать эту долгую ночь.

Часть IV

Истоки Империи Господин

Эмануэль Орсатти, Дом Оркус,

Итальянская Фракция

1878, правление короля Умберто Первого

Размышляя о поиске спрятанного сокровища, стоит спросить себя: вдруг оно не предназначено для того, чтобы его находили? И если так, то почему?

25 Северин

В полдень Северина ожидал дьявол.

Северин не спеша вышел из библиотеки. Ему хотелось запомнить равнодушные лица девяти муз. Они были просто огромными, и верхушки их мраморных корон касались витражного потолка. Они затеняли все вокруг, и, возможно, таково было намерение их создателя. Чтобы напомнить ему о собственной ничтожности. О его бессилии. Но Северин не нуждался в напоминании. Каждое прикосновение оставляло на его руках следы горячей крови Тристана. Каждый вдох казался зловонным дымом взрыва, загнавшего их в узкий переулок Санкт-Петербурга, угольной сладостью пожара, унесшего его родителей. Смертные совершенно бессильны. И ему надоело быть смертным.