Серебряный бумеранг

– Что это? – запаниковала супруга «экс-сатрапа». – Волки? Сильвио ничего не говорил о волках! Противный итальяшка! Диего, сделай же что-нибудь!

Отставной генерал послушно вскочил со своего места и завертелся на месте, водя стволом своей винтовки из стороны в сторону.

Мари незамедлительно обратилась за объяснениями к Карре, который тоже выглядел слегка озадаченным, но быстро взял себя в руки и снова надел на лицо маску невозмутимости, отвечая на вопросы «сеньоры-гаучо» короткими рублеными фразами и указывая рукой на юг.

– Он говорит, что степных волков и агуаров – красных койотов, здесь быть не может, слишком высоко. А эти звуки очень похожи на боевой клич индейцев-теульче. Только вот это племя обитает далеко к югу, чуть ли не в двухстах пятидесяти километрах отсюда, и в этих местах теульче никогда раньше не появлялись. Он сам очень удивлён и ничего не понимает.

– А кто они такие, эти теульче? – спросил Денис.

– Это очень воинственное и кровожадное племя, – перевела Мария ответ катапасе. – В последние годы промышляют тем, что берут в плен белых людей и освобождают их только за большой выкуп.

– Ну вот, я так и знала! – пафосно заявила донна Изабелла, недовольно встряхнув густой угольно-чёрной гривой волос. – Неприятности в этом мире являются в самый неподходящий момент! Все так и норовят – помешать двум любящим сердцам!

Сиреневые сумерки сменились чёрной бархатной ночью. Высокое небо незамедлительно покрылось неправдоподобно яркими и крупными звездами, возглавляемыми непревзойдённым и великолепным созвездием Южного Креста. До самого рассвета путешественники по очереди дежурили около жаркого костра, но ничего неожиданного не случилось, угрожающий вой больше не звучал.

На следующий день дорога стала гораздо тяжелей и намного опасней. Приходилось часто преодолевать крутые длинные подъёмы, идти по узким извилистым тропинкам – вдоль бездонных широких пропастей. Мулы – друг за другом – осторожно продвигались вперёд, опустив свои ушастые головы к каменистой земле.

Иногда со снежных вершин спускалась туманная дымка, и мадрина исчезала из поля зрения остальных путников, тогда приходилось двигаться вперёд на звук колокольчиков, закреплённых на лошадиной сбруе. Всё чаще под копытами мулов хрустели буро-красные осколки застывшей вулканической лавы, покрытые разноцветными игольчатыми кристаллами. Вокруг беспорядочно громоздились мраморные утёсы, как будто стремясь вытеснить и оттолкнуть друг друга…

Четвёртый день этого похода сперва ничем не отличался от дней предыдущих: ясное безоблачное утро, крутой часовой подъём, переход через широкую бездонную пропасть по узенькому подвесному мосту, который угрожающе раскачивался под ногами и копытами, долгий переход через гранитное плоскогорье, густо покрытое разноцветными мохнатыми лишайниками, краткий обеденный привал, продолжение маршрута вдоль остроконечного узкого гребня…

Где-то за час до очередной ночной остановки откуда-то сверху снова донёсся громкий, явно угрожающий вой. Денис поднял голову: на плоской площадке гребня, в четырехстах метрах от их каравана, были отчётливо видны три всадника в индейских одеждах. Всадники угрожающе размахивали короткими ружьями и что-то громко кричали, горное эхо любезно разносило их речи по всей округе.

– Ничего не понимаю! – недовольно передёрнула плечами Мари, ехавшая впереди Ника. – Совершенно незнакомое мне наречие, нет ни одного понятного слова, надо спросить у катапасе.

Подошедший Карра был гораздо мрачнее, чем обычно, на его лбу появилась тревожная вертикальная морщинка, в глазах плескался откровенный чёрный страх. Заговорил катапасе, впрочем, подчёркнуто спокойно и где-то даже равнодушно.

– Он говорит, что нет ничего страшного, – перевела Мария. – Теульче просто охотятся на вигоней. Вигонь, она же альпака, безрогая коза с очень длинной и тёплой шерстью. Они, мол, просят, чтобы мы не ходили по северному проходу, не распугивали вигоней. Вот и всё, собственно. Тем более что северный проход нас совсем и не интересует, завтра мы пойдём по тропинке через восточный коридор.

Катапасе опять заговорил, сопровождая слова скупыми жестами.

– Он предлагает остановиться сегодня на ночлег вон на том широком плато, – поведала Мари. – Теульче – очень подлое и злобное племя. Они могут со скал сбросить на нас большие камни. Просто так сбросить. Вследствие природной склонности – к разным гадостям…

Путники разбили лагерь на каменистом плоскогорье, в отдалении от опасных скал. Поужинали варёным рисом, перемешанным с мелкими кусочками форели холодного копчения. Белые путешественники заварили крепкого байхового чая, индейцы же довольствовались традиционным мате, настоянном в тыквенной калабасе с узким серебряным ободом. Рубиновое солнце угрожающе плавилось на горизонте, прячась, время от времени, в свинцово-чёрные тучи.

– Завтра будет очень сильный ветер, возможно, даже со снегом, – предположил Крест.

В полночь Дениса разбудил Диего Орлан:

– Вставайте, мой дорогой сеньор Оскар! Прошу покорно извинить, но сейчас ваша очередь – заступать на дежурство!