Серебряный дождь, алмазный лед (СИ)

Элеммакил с Гэллаис и Виараном в сопровождении секретаря и советника тоже отправились в родовой особняк. Там, в бывшем своем, а ныне принадлежавшем по должности сыну, кабинете, он рассказал семье и помощникам все, что с ними произошло. При этом увлекся не хуже Лаирендила, энергично расхаживая перед изумленными слушателями и вдохновенно жестикулируя. Виаран стоял за письменным столом Главы спиной к окну, опираясь руками на кресло, в которое так и забыл сесть. Таллиамэ с Ираиданом вдвоем устроились на стульях у секретарского стола. Гэллаис сидела на диване для посетителей, не касаясь мягкой спинки, прямая, бледная, комкая в руках шелковый носовой платок. Она очень давно… Нет, она никогда не видела мужа таким. Таким воодушевленным, таким порывистым. Таким молодым, с горящими азартом глазами, с раскрасневшимся лицом, с небрежно заплетенной серебристой косой. Таким… таким живым. И эта перемена, как ей казалось, не сулила лично ей ничего хорошего.

Элеммакил договорил, и советник с секретарем встали, и, попрощавшись, собрались уходить, справедливо полагая, что члены семьи хотят остаться одни, без посторонних. Элеммакил по привычке хотел дать им на завтра поручение составить наиболее дипломатичную версию того, о чем он только что рассказал, для доклада Великому Князю, а также, отдельную, для народа Тиале. Но вовремя вспомнил, что бразды правления больше не у него и промолчал, надеясь на то, что Виаран сам догадается это сделать. Виаран догадался.

Лишь только дверь за Ираиданом и Таллиамэ закрылась, Виаран повернулся к Элеммакилу и вежливо, как положено почтительному сыну, спросил:

- Отец, скажи, для чего это было нужно? Я имею в виду передачу власти. Вы успели все сделать за сутки, живых свидетелей, как я понял, не осталось. Никто ничего не узнал бы, если бы вы не заявились с такой помпой верхом на драконе. Скажи, для чего?

Бывший Глава с доброй усмешкой взглянул на сына.

- Откуда ты знаешь, что свидетелей в живых не осталось? Я, например, не так уж в этом уверен. Иногда думаешь, что никто ничего не видел, а потом вдруг выясняется, что это вовсе не так. В любом случае, даже если это правда, откуда я мог знать об этом заранее? Мы вообще могли проиграть этот бой, и тогда у драконов обязательно возникли бы претензии к эльфам по поводу того, что Глава Тиале участвовал в нападении на замок одного из них. Я был обязан предусмотреть все варианты развития событий.

Виаран согласно кивнул. Пожалуй, отец прав. Он еще минуту подумал, потом, с надеждой глядя Элеммакилу в глаза, спросил:

- Отец… Может быть, вернем все назад? Мы с Ираиданом еще не объявляли народу Тиале о переходе власти. Давай, порвем это отречение и сделаем вид, что его просто не было.

Элеммакил чуть нахмурился, строго посмотрел на молодого Главу и серьезно сказал:

- Нет, Виаран. Что сделано, то сделано. Власть не мячик, чтобы перебрасывать ее из рук в руки туда и обратно. Странно, что ты этого не понимаешь. Потом, - продолжил он, - Еще неизвестно, как на гибель Урдрбрангра отреагируют драконы, все-таки он был Главой их Совета.

И уже мягче добавил:

- Не волнуйся. Я, Ираидан, Таллиамэ – мы все будем тебе помогать. Все будет хорошо. И, знаешь, я почти уверен, что войны с орками теперь не будет.

Виаран снова кивнул.

- Ладно, я понял. Я пойду?

- Конечно, иди. Час уже поздний.

- Можно мне все рассказать Иллиель?

- Разумеется, можно. Она твоя жена, наша дочь. И она имеет право быть в курсе всех семейных дел. И знаешь что? Отвыкай спрашивать у меня позволения по любому поводу. Ты теперь Глава и должен все решения принимать сам.

Проводив сына взглядом, Элеммакил повернулся к жене. Гэллаис по-прежнему сидела, вытянувшись в струнку, застыв, опустив взгляд в колени. Внезапно она вскинула на мужа глаза, блестевшие на белом лице слишком уж влажно, и прямо спросила:

- Что же теперь?

Элеммакил улыбнулся.

- Теперь? Теперь все, что угодно, свобода! Буду жить, как хочу, заведу друзей. Обязательно займусь Магией. Ты же знаешь, я всегда об этом мечтал. И учитель говорил, что у меня очень неплохие способности. Ну, и, конечно, первые несколько лет буду помогать Виарану. Буду, так сказать, вторым советником при Светлейшем. Надеюсь, Ираидан не станет возражать против такого разделения обязанностей.

- А я? Ты теперь меня бросишь? Уйдешь к той, которую всегда любил?