Серебряный дождь, алмазный лед (СИ)

- А больше некому. Все остальные контакты – по службе.

- Куда он его повез?

- Точно не скажу, но думаю, что в свой замок. Что-то он туда зачастил.

- А поднять задницу и съездить проверить не судьба была?

- Я не думал, что это так важно…

Ну, конечно, не думал. Просто поленился, скотина. Разумеется, таскаться за Сабзиро по кабакам и борделям Филиасполиса куда приятней, тем более, что расходы по слежке оплачивает работодатель, то есть, он.

- А что ты думал? Что мне гораздо важнее знать, с кем капитан Нуар ходит в столовую? Немедленно съезди и все выясни. И постарайся проникнуть в замок, посмотри, что там у них и как.

Он поднялся из кресла, достал из кармана ветровки конверт с трехмесячным жалованьем наблюдателя, небрежно бросил на стол.

- Как только что-нибудь выяснишь, пошлешь сообщение. Я потом перезвоню, договоримся о встрече.

Шпион схватил конверт, заглянул, наметанным глазом определил размер вознаграждения и разочарованно протянул:

- Как обычно… Добавили бы что ли. За экстренные обстоятельства.

- Какие еще экстренные обстоятельства?

- Ну как же… Думаете, легко было раскрутить хозяина лавки на информацию?

Парень недвусмысленно облизнул губы и продолжил:

- Знали бы вы, как мне пришлось стараться…

- Избавь меня от неаппетитных подробностей. Бери, что дают, и принимайся за работу. Вот когда все разнюхаешь, тогда я подумаю. Ступай.

- Как, уже? А как же…

Шпион каким-то неуловимо развратным движением приблизился вплотную, поскреб похотливой лапкой ширинку его простых черных джинсов. Ну, да. Он его иногда трахал. Даже чаще, чем иногда. Если быть точным, то почти каждый раз. Конечно, он понимал, что пачкается, прикасаясь к этому пошлому, распутному человеческому отродью и позволяя прикасаться к себе. Но он ведь не каменный. Супружеские измены среди его народа не приняты, а с благоверной у него уже лет пятьдесят отдельные спальни. Настолько отдельные, насколько это возможно. Километрах так в шестиста друг от друга. Но его это не огорчает, к ней, утонченной, прекрасно воспитанной, красивой и умной давно уже не влечет. После стольких-то веков брака. А к этому примитивному испорченному мальчишке – еще как. Несмотря на ярко-рыжие, жесткие от дешевой краски патлы с сильно отросшими русыми корнями, блудливые глаза с размазанной подводкой и повадки вокзальной шлюхи. А, скорее всего, благодаря этому. Кроме того, с этой дешевкой он мог позволить себе быть таким, каким хотел. Грубым, бесцеремонным, жестоким. Что, конечно, было совершенно немыслимо с женой. И потом, очень уж удобно: пришел, послушал отчет, заодно и потрахался. И все шито-крыто, никто ничего не знает. Но шпион его разозлил легкомысленным отношением к делу, да еще и попыткой вымогательства. Поэтому он, зная, впрочем, что тут же пожалеет, холодно ответил:

- Обойдешься сегодня. Ступай.

- Ну, как знаете.

Парень оскорбленно отвернулся, вильнул на прощанье задницей так похабно, что он чуть было не передумал, и вышел из квартиры. Он сосредоточился, мысленно проследил путь шпиона до самых подъездных дверей, убедился, что тот по пути ни с кем не встретился, снова сел в кресло. Снял сильно затемненные солнцезащитные очки, помассировал пальцами уставшую переносицу. Очки раздражали, но обойтись без них было нельзя. Он не мог позволить, чтобы кто-то увидел его нечеловеческие, цвета ртути, глаза. А темными светофильтрами в вечно солнечном Филиасполисе никого не удивишь. Распустил волосы, стянутые в тугой короткий хвост, помассировал кожу головы, обдумывая странную новость. Неужели все-таки эльф? Только этого ему не хватало. Как будто одного Сабзиро мало. Дракон и эльф, какое неприятное сочетание. Сразу приходит на ум одна стремная парочка. Те легендарные извращенцы прекрасно дополняли друг друга и, если верить историческим хроникам, а с чего бы им не верить, победить их было почти нереально. Конечно, черноволосый эльф – это странно. Это что-то вроде хилого огра или романтичного гнома. Не то, чтобы невозможно, но настолько маловероятно, что можно считать, что не бывает. Хотя, тот самый эльф, дружок презренного Фарргарра, был как раз таким. Он вдруг почувствовал, как в груди шевельнулся скользкий холодный страх. «Прекрати, - скомандовал он самому себе, - Еще ничего не известно. Сначала дождись новостей от шпиона. Когда все точно узнаешь, тогда и будешь думать, как быть. И, желательно, без паники. Ты и так уже наделал много ошибок».