Серебряный свет (СИ)

-- Вижу все собрались. Начнем собрание. -- сделав паузу и не дождавшись возражений, он продолжил. -- Сегодня мы собрались по одной очень важной причине...

-- Настолько важной что мне пришлось отменить встречу?

Мерухи всегда была несдержанной на язык.

-- Да. Речь идет о диверсии во дворце императора.

-- О какой диверсии идет речь? -- решил вступить в беседу насторожившийся Генноске.

-- Если глава Цучимикадо не против, слово возьму я -- вмешалась Кагамимори.

Масаши кивнул.

-- Поскольку о первой части -- собственно вторжении, клан Кагамимори знает больше, то нет, не против.

Отметив про себя что отношения двух первых кланов в последнее время стали больше напоминать отношения: вассал -- господин, Генноске перевел взгляд на жрицу.

-- Кхм... начну пожалуй с фактов. Позавчера, в ночь с двадцать пятого на двадцать шестое февраля во дворец императора вломились. Неизвестные аякаси, чью численность так и не удалось установить, нанесли тяжелый ущерб защитным барьерам дворца... по сути безвозвратно уничтожили, проникли во дворец и похитили запечатанную в камне, небезызвестную вам всем кицунэ Кёко-но-Мио -- принесенную в дар Императору кланом Амакава.

-- Ее похитили? -- Генноске подался вперед наваливаясь грудью на стол и очень достоверно изобразил удивление. -- Как?

-- Очень просто, -- скривилась Кагамимори, -- извлекли аякаси из камня, и беспрепятственно ушли, попутно подшутив над несколькими стражниками, одной из членов моего клана и опустошив пруд где первый наследник разводил золотых ры...

Глава Цучимикадо грохнул кулаком об стол, с удивительной для такого тщедушного человека силой.

-- Хватит словоблудствовать, Азуми! У нас есть проблемы посерьезней ущерба клану Кагамимори, страже дворца и воровства какой-то дохлой кицунэ!

-- Кухи-хи, -- кашлянула-хихикнула Чиасу. -- Маса-кун, может ты наконец скажешь что случилось?

Старик обвел сидящих тяжелым взглядом.

-- Говорю как есть! Наш великий император, верховный жрец Аматерасу, благословленный сын Неба и прочее, прочее... подорвался на толчке!..

Домой Генноске, возвращался в очень плохом настроении. Когда он решил немного помочь своему внуку то, конечно ожидал что будут проблемы, но такие?! Влезть в спальню императора, навесить иллюзию очень несвежего зомби на жену императора -- с коей тот изволил почивать в ту ночь... это еще ладно! Но вот остальное... когда император, испытав незабываемые впечатления от пробуждения в одной постели с зомби и едва не испепелив супругу молитвой Аматерасу, (к счастью, вовремя пробившись сквозь иллюзию), а затем, в последний момент остановив стражей опочивальни, -- намеревавшихся зарубить злокозненную нежить пробравшуюся в Императорскую постель, очень быстро поспешил уединиться в уборной, оказалось что в ней стоит маленькая такая ловушка. Убить несчастного она не убила, но выплеснуть все содержимое уборной аж до потолка -- смогла!

Неудивительно что после такого позора, за голову шутника тайно назначили награду в десять миллионов йен.

И на данный момент глава Амакава очень желал хорошенько поговорить с этим самым шутником на языке ремня. И вопрос -- драть или не драть тут не стоял. Тут был вопрос: драть сильно -- или очень сильно?!

Отвлекшись от кровожадных мыслей, Генноске вышел из остановившейся машины, поблагодарил водителя и отправился по лесной дороге, наслаждаясь теплым солнышком первого весеннего дня. Впереди вырастали поддернутые дымкой вершины гор, вокруг умиротворяюще шелестел лес, пели веселые пичуги и поневоле мысли старого Амакава приняли более мирное направление. В такую хорошую погоду не мешало бы съездить куда-то повеселиться. Может на пляж? Или заглянуть в парк развлечений? А может на рыбалку съездить на ближайшее озеро? Им-то с Савако уже все равно, дни безудержного веселья остались в прошлом, но вот молодежи не мешало бы повеселиться, а то пропадают целыми днями, по долинам и деревням аякаси, напрочь забыв про отдых (дурные шутки не в счет!). Съездить, повеселиться, развеяться, себя показать, на девушек посмотреть... потерев подбородок, он плутовато ухмыльнулся и тут же поспешил спрятать столь неприставшую степенному главе гримасу.

На полпути к дому, главу встретила весело выскочившая из кустов Гинко, радостно поприветствовала его и пристроилась сзади, делая вид что просто сопровождает, а на самом деле, наслаждаясь прогулкой с хозяином.

Помимо ооками, Генноске на миг почувствовал легкую щекотку сопровождавшую незримых слуг Юто и усмехнулся. Теперь внук знает что он близко и -- как подозревал сам глава -- знает и о чем он думает, и в каком находиться настроении. Похоже когда он придет, этого мелкого паршивца, дома уже не будет.

Так оно в итоге и оказалось. Из всей дружной компании, дома оказалась лишь Тамамо. Кицунэ спала прямо за столом, положив голову на скрещенные руки. Перед ней стояла все еще парящая чашка бульона.

***