Серебряный век: невыдуманные истории

Однако он скоро вернулся. Я месяца полтора не заходил к ним, а когда пришел – Мальвина была еще более грустной.

– В чем дело? – спрашиваю.

– Он сказал: я тебя люблю и всегда буду любить, но жизнь жестока, я должен тебя покинуть.

И покинул.

Эмигрантом он не был. Сначала его задерживали за границей дела кинематографии, потом загорелся идеей строительства дворца мира. Умудрился съездить в Америку по этому вопросу. Строительство дворца предполагалось в Швейцарии. Потом его увлекла знаменитая скрипачка… И он женился на ней. Этот брак длился недолго. На каком-то съезде или конгрессе в Америке познакомился с Рабиндранатом Тагором и стал его личным секретарем, сопровождая писателя в Москву. Во время своего пребывания в Москве несколько раз заходил к Мальвине и говорил, что по-прежнему ее любит. После отъезда с Тагором в Индию Мальвина не имела от него никаких вестей. Через несколько лет выяснилось, что он познакомился с племянницей знаменитого физика Альберта Эйнштейна и заключил с ней брак. Вскоре стал личным секретарем Эйнштейна, а после его смерти опубликовал о нем мемуары.

Мальвина никогда не жаловалась на него. С допотопной покорностью все принимала. Один раз сказала: «Он родился таким. Без путешествий не представляет себе жизни. И ты знаешь по своим частым поездкам, чем это кончается». Жаловалась, что ее почти не печатают. Кроме справочника Тарасенкова «Русские поэты ХХ века» она нигде не упоминается. Я шутя ответил: «Зато тебя обессмертил Есенин».

Памятник князю Юрию Долгорукому – основателю Москвы вызывает восхищение москвичей и приезжих со всех концов нашей родины и из-за рубежа. Имя автора монументальной скульптуры – Д. И. Орлова – известно. Тем интереснее узнать о двух эпизодах того времени, когда Дмитрий Иванович заканчивал работу над памятником в 1946 году, был поглощен своим творчеством. Рассказывал всем, какие поправки к проекту делал. Если бы была магнитофонная запись его вдохновенных рассказов, это было бы приоткрытие тайны творчества.

Осенью 1946 года я часто бывал в доме поэтессы Мальвины Марьяновой. Однажды она сказала, что наш общий знакомый Дмитрий Иванович Орлов позвонил ей по телефону и сказал, что хочет оторваться от работы и поехать с нами куда-нибудь за город. На другой день мы собрались у Мальвины. Приехал Д. И. Орлов, литератор Шепеленко, подруга Мальвины из Киева и я. Когда узнали, что Мальвина решила везти нас к своей знакомой Ольге Ивановне, отнеслись к ее предложению иронически, так как понимали, что знание искусства у нее поверхностное, вкус весьма зыбкий, но желание отдохнуть на природе перевесило колебания. Перед самым отъездом я все же спросил:

– Стоит ехать к ней, заранее зная, что она будет болтать глупости?

Дмитрий Иванович засмеялся:

– Дорогие друзья, вы забыли слова одного писателя, который, когда его упрекнули, ответил: «У нее я отдыхаю от умных разговоров». Мы согласились ради отдыха пожертвовать «умными разговорами».

Но природа была другого мнения: едва мы вышли из вагона, нас встретил яростный ливень. Минут двадцать мы укрывались под каким-то навесом, похожим, как сказал Дмитрий Иванович, «на огромное дырявое ведро». К счастью, ливень скоро прекратился, но идти на дачу по размытой дороге было трудно. Мы чертыхались, несмотря на присутствие женщин. Наконец доплелись до дачи, хозяйка которой встретила нас с распростертыми объятиями. От радости она не заметила, что все вымокли до нитки.

– Я так беспокоилась, – тараторила она, – боялась крушения поезда. Вы читали, что где-то под Омском состав сошел с рельс? Было столько жертв, просто ужас!

– Ольга Ивановна, – сказал Шепеленко, – ужас в том, что вы, вероятно, не заметили, что мы промокли.

– Что вы, я никогда не была близорукой.

– Тем хуже, – вставил свое слово Дмитрий Иванович.

Мальвина опустила воспетые Есениным глаза. Ее подруга, приехавшая из Киева, сказала:

– У нас гостей встречают по-другому.

Ольга Ивановна ничуть не смутилась. Было впечатление, что она не близорука, а глуха.

– Дорогие гости, решим большинством голосов, где будем пить чай, на балконе или здесь?

– На балконе, – прошептала Мальвина.

– Раз Мальвина хочет, то голосование излишне, – сказала хозяйка и начала болтать о вещах, которые никого не интересовали. Минут десять все из вежливости терпели. Наконец Шепеленко не выдержал.

– Мне пора домой, – сказал он тихо, без всякого раздражения.

– И мне тоже, – поддержал его Дмитрий Иванович.

Я посмотрел на часы и прошептал:

– Я опаздываю.

– Как жаль, – сказала Ольга Ивановна. – Тогда приезжайте в другой раз, будем пить чай на балконе.

В вагоне поезда Шепеленко расхохотался:

– Ну и дача! Ну и поездка! Просто анекдот!

– Ну, если это анекдот, я расскажу интересный эпизод о Долгоруком.

– О Юрии Долгоруком? – уточнила Мальвина.