Серебряный волк, или Дознаватель

Поначалу я подгоняю себя упреками, но к полудню ни единой мысли не остается в голове. Размывается мир вокруг; временами сквозь рваную тень листвы прорывается столб света, и чудится – нездешний это свет. Чудится – шагни в него, и унесет тебя ввысь… а может, и уносит всякий раз, да после обратно швыряет? Я держусь упрямством. Пока идет Серж, буду идти и я.

Когда Серж наконец-то останавливается, я попросту валюсь.

– Плохо, – бормочет мой друг. – По уму, они на все дороги должны заслоны послать… не обгоним, нет. Пересидеть бы где…

Мне, откровенно говоря, все равно. Доверясь руководству Сержа, я беспокоюсь об одном: не подвести бы его своей слабостью.

– Знаешь что, – говорит Серж, – давай-ка, друг Анже, в чащу забьемся да пару дней переждем. Еды хватит… пропустим погоню вперед, а там будем к предгорьям выбираться.

Я с трудом удерживаю вздох облегчения. Два дня никуда не идти, не спешить, не выкладываться! Отдохнуть! Быстро же ты выдохся, Анже…

– Отдыхай, – говорит Серж, – а я осмотрюсь пойду.

Возвращения Сержа я не замечаю. Вроде и не сплю, но…

– Вставай, – тормошит меня Серж, – давай, Анже, соберись. Тут рядом совсем. Хорошее местечко… давай, там отдохнешь. Я костер разведу, похлебки сварганю…

Самое сложное – подняться и сделать первые несколько шагов. Дальше легче. «Хорошее местечко» и впрямь оказывается недалеко, и у меня даже хватает сил последить за костерком, пока Серж идет к ручью за водой. Я даже дожидаюсь обещанной похлебки! Но потом сразу проваливаюсь в глухой мутный сон.

Утро приносит обещание скорого дождя и боль в усталом теле. Хорошо, что не надо никуда идти. Плохо, что единственное наше укрытие – разлапистая ель, под которой можно прикорнуть, но нельзя согреться у огня.

– Ничего, – усмехается Серж, глядя на затянутое тучами небо. – Как по мне, дождь нам только на руку. Отдыхай, друг Анже.

Мы доедаем остатки вчерашней похлебки, Серж приносит еще воды, зарывает котелок почти доверху в горячие угли. Сует туда пучок какой-то травы. Душистый запах бодрит, вдыхал бы и вдыхал. И как же хорошо сидеть вот так, никуда не торопиться и ни о чем не думать…

Дождя все нет, но и тучи не расходятся.

– Давай поспим, что ли, друг Анже, – зевает Серж.

Мы забираемся под шатер еловых лап, устраиваемся на мягкой старой хвое. Серж, похоже, засыпает сразу. А я… Моя рука сама находит амулет.

3. Домой!

– Серенький! – Софка в последний раз виснет у меня на шее. – Братик милый, ты уж там осторожней!

– Управлюсь, – обещаю я. – Все хорошо будет, сестренка.

На самом деле я пока слабо представляю, что ждет меня дома. Как разбираться с бурлящим котлом княжеских амбиций, как обуздывать непокорных, как искать верных… Одно знаю: из шкуры вон вывернусь, а Егорку королем воспитаю. Чтоб не хуже Леки был! И страну ему передам – спокойную. Тайную службу Васюра восстановит, но князей должен держать в руках король, а не сыскари и соглядатаи. Не заговоры вовремя раскрывать, а добиваться верности. Сложно, да. Но иначе…

Взволнованный голос Карела мешает додумать.

– На свадьбу не забудь приехать!

– Ты первый, – бурчу я. – На коронацию, чтоб ее…

При Софке мы оба делаем вид, что ничего особо сложного меня не ждет. Сговариваемся о будущих визитах, шутим. Все по-настоящему серьезное сказано вчера – без нее.

Подходит отец Готфрид. Молча достаю из кармана Лекин амулет. Ладонь медлит разжиматься. Последняя ниточка…

– Пора, Сережа, – торопит отец Лаврентий.

В последний раз подмигивает мне серебряный волчара, родовой амулет королей Двенадцати Земель. Все правильно, все справедливо.

– И не говорите мне, где он. Никогда… ладно?

– Понимаю, – кивает отец Готфрид.

Среди провожающих появляется гномий колдун, скрипит:

– Готовы?

– Да, – кивает отец Лаврентий, – готовы. Ведите, почтенный.

Время дорого, и подземельные проведут нас до Славышти своими путями. Что бы делали мы без таких союзников?

Дрались бы, усмехаюсь я. А что еще? Мы выбираем пути – но не цели; цели определяет нам долг. Перед страной, перед короной… перед теми, кого любил и любишь – и будешь любить.

4. Анже, беглец

– Они, голубчики…

Я не сразу понимаю, что вырывает меня из видения. Моргаю, прищуриваясь, приноравливаясь к собственным глазам… Стража. Обычная городская стража. Но – с собаками. Так нас, видно, и нашли… выследили в самом что ни на есть прямом смысле.

– С-сволота, заставили побегать!

– Эй, не трожь! Помнишь, что сказали? Чтоб чики-чики все…

– Ого, какая цацка! – Из моих рук вырывают амулет.

– Дай сюда! Тебе за эту цацку репу снимут, понял? А ты, – это мне, – сдай добром, что у тебя еще есть.

Попались, значит… Я вытягиваю из-под ворота подаренную Пресветлым реликвию. Нахожу взглядом Сержа. Далеко, лица не разобрать…

– Двинули, – командует стражник. – Да глядите, чтоб без штучек!

Какие уж тут штучки! Теперь я вижу – Сержу связали руки, скрутили безжалостно. Дрался он, что ли? Да и собаки… отменно натасканные псы на каждый сбой шага глухо ворчат, кажется – вот-вот кинутся. Страшно.