Серебро далёкого Севера

Сапфир, магически связанный с Юраем, был непоправимо разрушен и уничтожен, рассеявшись в мелкую крошку — как теперь понимала волшебница, он не выдержал мощного удара сил в момент спонтанного и неуправляемого телепорта путешественников из-под Змийгорода. Но изумруд Зборовского всё-таки оставался целым, хотя эфирный контакт с бароном и был разорван. И леди д'Эрве не оставляла попыток пробудить кристалл к прежней активности. Сделать это было очень непросто, потому что ментальный образ Влада претерпел сильные изменения: сначала при немыслимой дальности телепорте, а потом — в результате контакта со сверхсущностью. Да и присутствие неподалеку верховного мага Белозерья тоже вносило в потоки стихий заметные искажения. Поэтому Энси не могла просто взять и стереть с камня всю тонкую структуру целиком, вписав потом на ее место прежний магический профиль Зборовского. Так что сейчас ей приходилось кропотливо снимать эту структуру с изумруда тончайшими слоями, после каждого слоя снова пытаясь обратиться к эфирному образу барона — в надежде на отклик той части его личности, которая сохранилась неизменной. И на третий день самоотверженных магических усилий удача улыбнулась Энцилии…

… но так, что лучше бы и не улыбалась вовсе! Удалив очередной слой, волшебница привычно послала сквозь кристалл эфирный зов, слегка "приправленный" аспектами земли и огня — ведь эти стихии были проявлены в бароне сильнее, чем остальные. Неожиданно кристалл откликнулся, и Энси наконец почувствовала присутствие Зборовского. Но прежде всего она почувствовала его запах, характерный и так хорошо ей знакомый. Запах мужского вожделения и удовлетворения. Да, ей удалось нащупать ментальный контакт с Владом, но надо же было случиться так, что удалось ей это именно в тот момент, когда он упоенно трахал какую-то другую бабу!

— Вот ведь скотина! Мерзавец! Я его тут жду, жду, испереживалась вся, а он там времени даром не теряет, знай наяривает! Ну что же, в конце концов, я вам тоже не в весталки нанималась. — Соединенным движением рук и волевым усилием леди д'Эрве оборвала эфирный контакт и поднялась из-за любимого яшмового столика, на котором сейчас покоился изумруд. Выйдя из магического кабинета, она порывистыми шагами прошла в свой будуар и стала нервно перебирать ворох конвертов с приглашениями. Найдя, наконец, самый роскошный, украшенный в углу геральдическим грифоном Его Высочества, она распечатала его и внимательно изучила карточку. Приглашения на свои "камерные вечера" великий князь присылал ей с завидной регулярностью. А Энцилия эти приглашения с такой же регулярностью отклоняла под тем или иным предлогом, ибо хорошо понимала, что под красивым названием скрываются буйные пьянки и разнузданные оргии. Но сейчас, сегодня, назло этому подонку — а почему бы, собственно, и нет?

В потолок будуара с грохотом ударила оранжевая молния.

Прислуга леди д'Эрве была уже хорошо вышколена и сигналы госпожи различала безошибочно. Чаще всего молния волшебницы была красной ("Накрывать на стол!") или синей ("Приготовить постель"), реже белой ("Принимать гостей!") Оранжевым же цветом Энцилия не злоупотребляла: нарядные светские одежды она носила лишь в исключительных случаях, а к своей колдовской мантии не позволяла прикасаться вообще никому, предпочитая надевать ее без посторонней помощи. Поэтому сейчас камеристка прибежала на зов хозяйки особенно резво.

— Мое вечернее красное платье с кружевами и глубоким декольте! Но сначала — горячую ванну. И кликни заодно Лизетт, на сегодняшний вечер мне нужна сложная прическа.

"Мстить так уж мстить, дорогой мой. Око за око, хрен за хрен!"

18. Фальстарт

Ох уж эта бедная, многострадальная прическа Энцилии… А ведь сколько усилий горничных было потрачено на то, чтобы придать волосам госпожи шелковистость и мягкость, выгодно приподнять их и уложить в роскошную вычурную форму! Сколько магической силы и заклинаний потратила сама волшебница, заставляя свои локоны виться, а заодно — придавая им совершенно новый, золотисто-рыжий цвет? И всё это — только ради того, чтобы к утру они превратились в спутанный колтун типа "Меня сбросила кобыла, я затылком тормозила"?! Ну, слава богам, хоть ночь с Великим Князем того стоила. Да и не только она.

Признаемся: Энси была не чужда малая толика тщеславия, и поклонение восхищенной публики всегда доставляло ей немало приятных минут — что на экзаменах в Университете, которые она почти всегда сдавала на "отлично", что на студенческих вечеринках, где недостатка в кавалерах и "нежных подругах" тоже никогда не ощущала. Но здесь, в Вильдоре, до сегодняшнего дня она держалась очень скромно, стараясь все время оставаться в тени начальницы и покровительницы, графини Клариссы. Или же прикрываясь, как щитом, своим товарищем по "Спецкоманде Ю" — Владом Зборовским. Но барон, во-первых, был сейчас далеко, а во-вторых, именно маленькой местью лично ему и должен был стать сегодняшний светский триумф леди-волшебницы. И этот триумф удался на славу.