Серебро далёкого Севера

Уж чего-чего, а бодрости на дне вот уже пятого по счету кубка с вином шевалье Макс Леруа так и не обнаруживает. Как, впрочем, и на дне четырех предыдущих. Всё те же тоска, скука и раздражение, прибывающие с каждым новым глотком. И не в том даже дело, что вино было ординарным и донельзя примитивным — а на что-нибудь более приличное у него просто не хватало денег. Столь же банальной и донельзя примитивной была и вся теперяшняя жизнь. Отцовский титул виконта ему, как третьему по счету сыну, не перейдет ни при каком раскладе: у обоих старших братьев уже есть сыновья. Военная карьера? Но большой войны пока не предвидится — ни в родном Сорме, ни во всей Империи. Вот и приходится тратить свое воинское искусство на дурацкие поединки, причем число идиотов, желающих непременно вызвать на бой именно его — до неприличия юного, но уже известного во всем графстве мастера меча и алебарды — почему-то никак не уменьшается, хотя только за последний год он уже отправил в последний путь, к огненным полям Тинктара, никак не менее двух пятериков таких придурков. Пойти служить в храм? Нет уж, избавьте — рука Макса привыкла к клинку, а губы — "к винной кружке и пылкой шлюшке", как поется в песне. И часами талдычить молитвы или воскурять благовония ему западло.

Хорошо было бы, конечно, заделаться волшебником. Роль боевого мага привлекала его с самого детства: метать во врагов огненные шары, воздвигать на их пути ледяные стены, и чтобы с лезвия меча стекали разящие молнии… Красота! Остается только такая мелочь, как колдовские способности — каковых у Макса не обнаружилось, хоть ты тресни. Пять раз, по обычаю, привозили его мальчишкой в столицу графства, в Сомье. Сначала отец привозил, а в последний раз — уже старший брат. Пять раз водили в Башню Мудрости, на потеху тамошним магам, а результат один: хрен! Нет, с "хреном"-то как раз все в порядке, от девок отбою нет. Нравится им этот улыбчивый кудрявый брюнет, весь из себя стройный, молодой и наглый. Только богам он, судя по всему, не нравится. Ибо не дал ему Арман никакой власти над силами и потоками, да и Тинктар с искусством трансформаций не подсуетился. Вот и сидит юный шевелье Леруа ночью Большого Полнолуния в трактире и меланхолически размышляет, что ему делать дальше. Заказать, что ли, еще одну кружку вина? Или, может, податься в Аскону? Говорят, что королю Франсиско нужны умелые и храбрые воины…

……

— Королю нужны воины, умелые и храбрые! Настоящие воины, а не криворукие хлипкие трусы. Ты понял, мразь?

На красную, всю в рубцах спину несчастного рекрута ложится новая плеть. Хорошо ложится — красиво, хлёстко, с оттягом. Не сыскать среди катов, палачей и заплечных дел мастеров во всем Круге Земель никого, кто мог бы сравниться в этом непростом искусстве с доном Серхио Рамирешем. Как никто иной, умеет он вытянуть жилы из шахварского шпиона, загнать иголки под ногти предателю, снюхавшемуся с агентами Вестенланда, или подпалить пятки злоумышленнику, замыслившему отравить наследника асконского престола. Умеет и любит, хотя и занимается этим чаще всего в силу государственной необходимости. Но сегодня, в праздничную ночь — у него тоже праздник. Бенефис. Можно сказать, показательные выступления: поодаль в мягких глубоких креслах уютно расположились и любуются сейчас мастерством Рамиреша дама его сердца, прекрасная донна Мадлейн, и ее амедонский гость, лорд Сальве. На последнего у Серхио с Мадлейн большие планы, и сейчас самое время намекнуть его сиятельству на его собственную возможную судьбу, если маг, не приведи Арман, окажется не на высоте. Так что плачь и проклинай фортуну, трусливый солдат! А лучше — благодари богов, что сиятельному дону Серхио захотелось продемонстрировать гостям свое искусство именно в наказании плетьми — а не в четвертовании или в заливании расплавленного свинца в глотку. Да уж, благодари богов постарательнее!

…..

— Благодарю вас, высокие боги, за ваши дары и мудрое участие в моей судьбе!

Низкий, до самой земли поклон — сначала направо, потом налево.

— Прими мою хвалу, Арман-созидатель, за все то, что ты мне ниспослал…

С этими словами мастер Шуа-Фэнь, невысокий седой мужчина преклонных лет, подливает масла в тлеющие угли справа от себя, и пышный столб пламени устремляется в небеса, к Великой Луне. Шуа стоит сейчас на коленях между двумя жертвенниками, в маленьком внутреннем садике своей резиденции в Дьеме — средних размеров губернском городе в северо-западной части империи Чжэн-Го. Потом он поворачивается ко второму жертвеннику, слева от себя.

— Тебя же, Тинктар-завершитель, я благодарю за все то, от чего ты меня избавил.

Новая порция масла, новый столб огня… Ну а теперь, когда боги умилостивлены, стоит вернуться назад в хижину и предаться течению мыслей.