Серебро и свинец, иной вариант

Из брюха зависшего над сгоревшей повозкой чудища с лязгом вывалилась железная цепь. Враз ставшие крохотными фигурки ши, пригибаясь, обмотали ее вокруг железной повозки, и чудище, натужно гудя, потащило свою добычу домой.

Когда вертолет с подвешенным остовом сгоревшего БТРа скрылся из виду, старший лейтенант Переверзнев снял фуражку, достал из кармана платок, тщательно вытер покрывшееся коркой из пота и пыли лицо и вздохнул.

— На броню!

БМД скрылась за поворотом ровно за три минуты до того, как на холме с другой стороны деревни из отворенных чародеем ворот показался чалый конь владетеля Картроза.

— Опоздали! — вскричал Колан ат-Картроз трагическим голосом. — Опять опоздали!

К конному строю дружинников торопился, спотыкаясь, деревенский староста — «как его — Вуур?», подумалось владетелю. В руке он сжимал… как показалось Картрозу поначалу, берестяной свиток. Но это оказалась бумага, на диво плотная и немятая.

— Коун владетель! — всхлипнул староста. — Только что демоны сгинули! Только вот что! Все свое добро позабирали, а вам вот это передать велели! Я жечь побоялся, а тут как раз вы!

Картроз выхватил из дрожащих пальцев записку.

Строки рун бежали неровно и сбивчиво, будто писавшему непривычно было это занятие. Вдобавок начертаны они были со множеством ошибок. Но смысл письма оставался ясен.

«Предлагаем прекратить кровопролитие, — говорилось в нем. — Мы готовы вернуть вам пленных. Условия обговорим отдельно».

— Они предлагают нам атриста, — проговорил Колан ат-Картроз, испепеляя листок взглядом.

— И каково будет твое решение, владетель? — поинтересовался Шуумшин.

Тот смерил его сумрачным взглядом.

— У них мои люди, — ответил он.

* * *

С высоты замок выглядел не слишком внушительно, но когда вертолеты опустились на лугу перед воротами, это впечатление развеялось. Было некое суровое величие в приметах его древности — мхе на серых камнях, позеленевших бронзовых скрепах ворот.

— Собьют, сволочи, — бормотал сидевший рядом подполковник Макроуэн. — Точно собьют.

Обри пожал плечами. Он вынужден был присутствовать на переговорах, несмотря на то, что не мог никаким образом повлиять на их ход — подполковник подчинялся адмиралу, высказавшему свои приказания недвусмысленно, а не Обри. Его поддерживала лишь надежда, что само присутствие адмиральского адъютанта удержит озлобленного Макроуэна от поспешных шагов.

И замок, и его окрестности казались совершенно вымершими. Точно чума прошлась по этим местам. Ни часовых на стенах, ни проезжих на узкой, почти не разъезженной дороге. Невдалеке виднелась деревушка — поля начинались почти под самыми стенами замка, — но и там ни людей не было видно, ни даже собак или кур. Только одинокая струйка дыма курилась над башней.

Обри Норденскольд выпрыгнул из вертолета первым, едва лыжи коснулись травы, пригнувшись и придерживая фуражку, чтобы не унесло поднятым винтами вихрем.

— Как вы думаете, — спросил его Макроуэн, перекрикивая рев моторов, — они выйдут?

— Не знаю! — ответил Обри. — Не заметить нас они не могли!

Действительно, не услыхать подлетающие «Си Найты» было трудно, не говоря уже о том, что близ средневекового замка они смотрелись нелепо, как… Обри пришло в голову сравнение с разносчиком пиццы, случайно забредшим на съемочную площадку исторического фильма, и майор невольно обернулся, ища взглядом камеру. Но камеры не было. Ветер приносил из деревни запах навоза и дыма. Под ногами чавкала размокшая от недавнего дождя земля. Впереди высился замок — самый настоящий.

— Покричать им, что ли? — вслух подумал Макроуэн. — Во Вьетнаме было проще…

Дверь отворилась.

Обри смотрел на широкие створки ворот, и только негромкие голоса и звон оружия заставили его перевести взгляд. Чуть в стороне от арки в стену была вделана дверь — небольшая, в человеческий рост, — и из нее один за другим выходили люди.

Стоявший рядом с Обри морпех поднял винтовку, и майор ударил его по рукам.

— Майор! — шепотом воскликнул солдат. — Эти уроды, они убили…

— Рядовой — смирно! — рявкнул Обри. — Мы пришли вести переговоры! И мы не стреляем в парламентеров!

— А они об этом знают? — пробурчал кто-то за спиной вытянувшегося в струнку морпеха.

Но местные, судя по всему, знали — или просто не решились нападать на чужаков. Во всяком случае, большинство из них осталось у замка, растянувшись вдоль стены. К вертолетам двинулись пятеро, и только у двоих на поясах висели мечи — скорей, решил про себя Обри, как знак высокого положения.

Обри глядел на туземцев во все глаза. Ему еще не приходилось сталкиваться с местными жителями, хотя майор успел насмотреться фотографий, нащелканных сначала в расстрелянной деревне, а потом и в другой, подальше, куда морпехи вошли, чтобы наладить отношения после первоначального фиаско, но встретили лишь взгляды исподлобья и упрямо-старательное непонимание. Обри знал, что местные похожи на людей… но ему не пришло в голову, что туземцы так будут от людей отличаться.