Серебро ночи. Примум. Книга 2

Она осторожно положила руку ему на голову, запоминая. Сильверу отчаянно захотелось взять ее узкую ладонь и прижать к губам, и он с трудом сдержался, истомлено прикрыв глаза. Потом она перешла к слуге и точно так же положила руку ему на лоб.

– Он слишком холодный, – с удивлением повернулась к Ферруну. – Попробуй ты!

Феррун повторил ее действия и признал, что это так и есть. Они сравнили всех участвовавших в нападении слуг и остальных мужчин и решили, что слишком уж прохладная кожа и есть признак воздействия шамана.

– Возможно, есть что-то еще, – Феррун задумчиво пощелкал пальцами, – но пока достаточно и этого. Жаль, что понять это можем только мы.

– Возможно, мы тоже сможем помочь? – воспрянувший духом Марсел положил руку на голову одного из слуг. – Я чувствую, что он в самом деле какой-то необычный.

– Лучше вам в этом не участвовать, – Амирель сосредоточилась, стараясь запомнить неприятное ощущение, что появлялось у нее только рядом с заклятыми слугами. – Даже если вы и найдете тех, кто побывал в руках шаманов, что вы с ними сможете сделать? Убить? Это не выход.

– Доложу вам о них, – с сомнением предложил сенешаль, – а уж вы будете делать, что нужно.

– Мы не знаем, как на разоблачение будут отвечать заклятые. А вдруг в этом случае им велено убивать всех вокруг? Уж лучше мы будем разыскивать их сами. Мы-то сможем их остановить, а вы сможете лишь уничтожить. – Феррун положил руки на плечи следующего печального слуги, чувствовавшего себя предателем, хотя его вины в случившемся не было, и приказал: – Я освобождаю тебя от заклятья! Ты верный и достойный человек!

Тот пошатнулся, теряя силы, но Феррун строго приказал:

– Ты не подчиняешь заклятью шаманов! Живи!

Слуга выпрямился, тяжело задышав и что-то простонав, но почти сразу пришел в себя и принялся истово благодарить своего спасителя.

Амирель проделала тоже с оставшимся последним мужчиной и внезапно почувствовала зверский голод. Попросила принести что-нибудь поесть. Нескио, изрядно смутившись своей нерасторопностью, велел накрыть стол. Труп шамана унесли в сарай для дров и оставили там, намереваясь закопать позже где-нибудь подальше от городских стен, в степи.

Все сели за стол, готовясь трапезничать, и тут Амирель нервно попросила:

– Подождите, здесь что-то не так.

Все замерли, с подозрением оглядывая тарелки. Но она, проведя рукой над немудреной походной пищей, ничего не нашла, но все равно чувствовала что-то неладное. И только прикоснувшись к бутылке с вином, поняла, что это такое:

– В вине что-то есть. Не отрава, но что-то очень нехорошее. Остальное есть можно. – И первой принялась за еду.

Остальные с опаской разобрали куски окорока и пресные лепешки.

– Если в вине такая же отрава, с какой ходил тут этот шаман, то достаточно было бы нескольких слов, чтоб мы стали послушными куклами, – нескио приказал предупредить на кухне, чтоб без его ведома ничего никому не давали.

Все торопливо поели. Феррун с Амирель пробежали по дому, выясняя, есть ли еще где вражеские лазутчики или какая-нибудь отрава, особое внимание уделив кухне, но больше никого и ничего не обнаружили. Попросив нескио и Сильвера оставаться в доме, причем закрыть все двери с окнами и никого внутрь не впускать, даже хорошо знакомых, они принялись обходить город, приказывая сотникам выстраивать перед ними всех своих воинов.

Обойдя полвойска, они никого не нашли, видимо, шаман еще не успел заклясть других или считал, что убийства главнокомандующего будет достаточно для паники среди терминцев.

Сэр Литл, наслышанный о происшествии в доме нескио, увязался за ними и упорно допытывался, что же произошло. Однозначные ответы Ферруна его только распаляли. Остановившись возле дома, где жил сам и, не сводя глаз с Амирель, краснеющей под этим восторженным взором, пытался узнать, кто это такие – шаманы, и как от них уберечься. Внезапно Феррун зарычал как зверь и прыгнул на пустую, казалось бы, стену. Раздался стук, брызнула кровь, и он потащил кого-то к Амирель.

– Дайте веревку, живо! – крикнул он, и сэр Литл, напрасно пытаясь разглядеть, что происходит, схватил висевшую возле конюшни веревку и кинул ее Ферруну.

Тот споро кого-то связал и, вырвав такой же мешочек, что был у убитого им шамана, подал Амирель.

– Возьми. Надо будет выяснить, что же это за дрянь. – И звонко шлепнул того, кого держал.

Проявилась сначала голова, а потом и все тело. Как и предыдущий, этот был полуголым, но голова была обмотана дорогой золототканой парчой. Он зло смотрел на схватившего его парня и что-то быстро бормотал.

– Рисковать не будем, – Амирель стало страшновато, уж очень нехорошая тьма сгущалась вокруг них. – Его лучше убить.

– Я сначала узнаю, сколько их и что у них за планы, – ожидаемо воспротивился Феррун. – Когда еще удастся поймать столь крупную золотую рыбку. Но пошли в дом, здесь оставаться не след, слишком много вокруг соглядатаев, – и он велел сэру Литлу за ними не ходить.