Серенада

Лорелей спустилась вниз немного позже шести утра, Гизмо плелся за ней. Ее волосы были еще мокрыми, она убрала их в тугой хвост. Тонкий ободок сдерживал кудри, с которыми она вечно боролась. Она выпустила собаку на улицу, прошла на кухню где мама оставила записку на кусочке желтой бумаги.

«Лорелей,

Я на пробежке. Скоро вернусь. Разгрузи посудомойку и покорми Гизмо. И поешь сама.

Скоро увидимся, мама».

Кассандра Кларк следовала четкому графику. Каждое утро она начинала с часового бега, если не было снега, тогда она занималась пилатесом. Ее упражнения заканчивались протеиновым коктейлем и просмотром газеты, а потом душем, и она начинала день. Лорелей сверилась с часами на стене. Ее мама вернется через полчаса, но ей все еще было не по себе. Она не знала, была ее тревога от страха или из-за вины.

Она взяла собачий корм и насыпала в миску Гизмо, впустила его внутрь. Он прыгнул на нее и лизнул ее руку, пошел к миске. Лорелей нашла блокнот мамы в бордовой кожаной обложке, который она хранила на столе на кухне. Она быстро полистала список контактов, пока не нашла то, что искала: визитку со словами «Страхование Харрисона, агент Карл Питерсон». Она записала его имя и телефон в блокнот, вырвала страницу, сложила ее и сунула в задний карман джинсов. Она прошла к столу и под запиской мамы написала свою:

«Мам,

Я покормила Гизмо, но не успела вытащить тарелки. Вернулась в Мейн. Люблю тебя и буду скучать. Постарайся не злиться слишком сильно.

С любовью, Лорелей»

Машина загудела перед домом. Гизмо побежал к двери, лая. Лорелей поднялась и забрала свой небольшой чемодан и сумочку. Она повесила сумочку через плечо, спустилась по лестнице. Гизмо еще рычал в прихожей.

— Будь хорошим мальчиком, Гиз, — она похлопала его по голове, выкатила чемодан за дверь.

Ее кузина Дженнифер выпрыгнула из оранжевой «Кии». Она подбежала к крыльцу и обвила руками шею Лорелей.

— Поверить не могу, что мы это делаем, — прошептала Дженнифер, — это ведь так… плохо.

Лорелей рассмеялась. Дженнифер была хорошей девочкой. Ей было немного жаль втягивать в это кузину, но она знала, что проблемы Дженнифер будут минимальными, и Лорелей как-то загладит вину перед ней. Она открыла заднюю дверцу машины, там сидел брат-близнец Дженнифер, Джошуа. Он посмотрел на нее из-за солнцезащитных очков.

— Я возьму, — он потянулся за ее чемоданом.

Лорелей передала багаж ему, посмотрела на Дженнифер. Та пожала плечами и закатила глаза. Лорелей закрыла дверцу и вздохнула. Она любила Дженнифер, но Джошуа вечно лез за ними, и он откуда-то всегда знал, когда они что-то затеяли. Дженнифер винила в этом связь близнецов. Лорелей думала, что он был пронырой. Он подрос и стал лучше, но в последнее время стал саркастичной помехой.

— Тетя Кэсси тебя убьет, — сказал Джошуа, когда Лорелей села на место пассажира.

— Молчи, — рявкнула Дженнифер, обернувшись. — Я говорила, чтобы ты не мешал.

— Мне теперь и говорить нельзя? Не нужно быть такой гадкой, Джен.

— Лучше, чем быть неудачницей, как ты.

— Я хоть не толстый и наглый…

— Хватит! Можете просто прекратить? — закричала Лорелей.

Близнецы притихли, Дженнифер выехала с парковки. Первые лучи солнца озарили крыши домов, которые стояли идеальным рядом, отличаясь оттенками бежевого.

— Я распечатала информацию о полете, — сказала Дженнифер. — Лежит за сидением.

— Спасибо, — Лорелей взяла скрепленные бумаги, — сколько это стоило.

— Четыре двадцать пять.

— Блин. Много. Я отплачу, как только смогу.

— Ничего. Я знаю, что ты вернешь. И я использовала кредитку мамы…

— Нет! У тебя будут большие проблемы.

— Так я и сказал, — перебил Джошуа. — Она будет сильно злиться.

— Мы не спрашивали твоего мнения, балбес, — сказала Дженнифер, — и у Лорелей будут деньги, и мы вернем их маме. Она не будет злиться.

— Ага, может быть, ведь это мисс Идеал. Она даст тебе медаль. Если бы это был я…

— Если бы ты не попадал постоянно в передряги со своими тупыми друзьями, косящими под панков…

— Ты не знаешь, о чем говоришь…

Снова они за свое. В последнее время они только спорили. Лорелей пыталась отстраниться. Она вытащила из сумочки бутылку воды и пила, холодная жидкость текла по ее горлу. Они ехали на восток, к солнцу. Лорелей пыталась расслабиться, но это было невозможно, пока близнецы ссорились. Она представила, как мама преследует машину, и вдруг она подумала, что мама их догонит. Чем скорее они доберутся до аэропорта, и она пройдет врата, тем меньше будет переживать, что мама попытается остановить ее.

— Думаешь, она больше не будет с тобой разговаривать? — спросила Дженнифер.

— Да, скорее всего, — сказала Лорелей. — Если и заговорит, то не сразу. Она умеет дуться.

— Плохо дело. Может, она расстроится не так сильно, как ты думаешь. Может, оттает.